Тай Сазерленд - Преодоление Беды [litres]

Ночная пришла в такое волнение, что Беда глянула искоса. Неужто скрывает что-то даже от друзей?

– Ты что-то знаешь о магическом свитке? – спросила она.

– Нет, ничего, – покачала головой Луна. – Он в чёрную кожу обёрнут?

– Хм… да, – нахмурился Карапакс. Теперь уже и он смотрел с подозрением.

– Тогда, может, расскажешь нам про своё «ничего»? – фыркнула Беда.

– Ну… просто я слышала одну очень старую легенду, – пояснила Луна, – о зачарованном свитке ночных. Вот и подумала, вдруг тот самый? – Она тревожно дёрнула хвостом. – Тогда всё очень плохо… его надо непременно найти!

Морской дракончик всё так же хмурился.

– Может, попробуешь услышать его мысли? Он улетел из дворца совсем недавно, должен быть ещё близко.

– Да, и сейчас он ночной, – добавила Беда, – по имени Оборотень.

– Надо же, как тонко, – покачал головой Вихрь.

– Тс-с-с! – остановила его Луна, прикрывая веки. – Попробую, хотя с такой высоты…

– Давайте полетим вдоль Алмазной реки, – предложила Беда. – Он говорил как-то, что хочет теперь стать земляным.

Драконята неуверенно переглянулись, явно ещё не зная, доверять ли ей, но едва она развернулась лететь, Карапакс двинулся следом, а за ним потянулись и другие.

Личина земляного и впрямь казалась самой вероятной. Обращаться в Мороза отец не стал бы, потому что Беда знала фальшивого ледяного, а плыть под водой вряд ли решился бы даже морским драконом, тем более что свиток мог бояться воды. Направиться к песчаным мешала всем известная честность королевы Тёрн, а в родной дождевой лес отца палкой не загонишь, будь то радужным или ночным.

Болота земляного королевства отсюда куда ближе, и вдобавок королева Ибис ещё недавно была союзницей Пурпур. Она вполне могла приветить чужака и одарить за полезную магию.

Алмазная река блестела расплавленным серебром, отражая лунный свет, пробивавшийся сквозь прорехи в тучах. Прижав крылья и пикируя к воде, Беда вспомнила, как расставалась с Глином, когда тот уплывал с друзьями вниз по реке навестить родных, и сердце как будто снова сжалось от тоски.

Зато есть что вспомнить! Хорошо, когда память в целости.

Луна, летевшая следом, вдруг забила крыльями, зависая в воздухе, и обхватила голову лапами. Прислушавшись, показала направо и шепнула:

– Кажется, он там.

Драконята тихонько скользнули во тьме к лесной прогалине на берегу, где и правда маячила чёрная фигура. Дракон что-то теребил в лапах.

Какой огромный, подумала Беда. Ни дать ни взять ночной дракон из страшных сказок.

Вихрь махнул крылом, привлекая её внимание, и знаками показал каждому, что делать.

Через мгновение они разом опустились на речной песок, окружив Хамелеона со всех сторон. Огненные когти Беды угрожающе нависли над хвостом ночного.

– Стой смирно! – велела она.

Дракон встал на дыбы, раскинув крылья, такой величественный и грозный, что Беда на какой-то момент испугалась, что они обознались.

– Это он, всё точно, – заверила её Луна.

Однако Беда и сама уже заметила у лап ночного мешочек с зачарованными ожерельями, а на груди – металлический футляр с замочком. Точно, он.

– Отец! – крикнула она. – Успокойся, я не причиню тебе вреда… если сам меня не вынудишь.

– Мы тоже, – прошипел Холод, у которого в глотке уже бурлил ледяной выдох.

Ночной замер на месте, но такого бешено-яростного выражения Беда у него ещё не видела.

– Точно, он, – подтвердил Холод. – Тот самый, что напал на нас и ударил Кинкажу.

Карапакс глухо зарычал, а песчаный, вцепившись когтями в глинистый берег, взметнул над головой хвост с отравленным шипом.

– Но как же? – усомнилась Луна. – Мой огонь, твой лёд… А у него ни ожогов, ничего – даже царапины!

– Это всё заклятие, – догадался Вихрь. – Новая маска каждый раз целёхонькая. Снял, и ожоги исчезают. Опять надел – и живи спокойненько дальше.

– Удобно, – согласилась Беда, вспоминая, как у Рубин исчезли все раны, когда она превратилась в Турмалин. – Так и есть? – спросила она отца.

Хамелеон свирепо дохнул дымом, затем неохотно кивнул, продолжая молча сверлить драконят своими узкими чёрными глазами.

Сказал бы уж что-нибудь, наконец!

– Мы хотим только свиток, – продолжала Беда.

– Нет! – выплюнул дракон, яростно вздымая гребень.

– На самом деле, я требую ещё и наказания, – вмешался Холод. – За Кинкажу придётся заплатить.