Андрей Мажоров - Дьявольский полдник

Й о г а н (ошеломленно). Verdammt noch mal… Genau! (Проклятье… Точно! — нем. яз.)

П а ш к а. Вот мы сейчас и посмотрим! Разбежались!

Д е в а. Пашенька, родненький! Не надо!

П а ш к а (кричит от дверей). Квартального зови! В нумер девятый, с понятыми! (Исчезает в дверях.)

Й о г а н с А л е к с о й на руках быстро бежит к подвалу, П а ш к а исчезает во входной двери. Через мгновение во дворе появляется В а л е н ю к. Завидев Д е в у, направляется к ней.

В а л е н ю к. Поприскин, Антон Михайлович, не здесь проживают? Тот, что из сумасшедшего дома убёг?

Д е в а. Ой, страшно!

В а л е н ю к. Чего тебе страшно?

Д е в а. Смертоубивство! С пистолем! Дяденька, помоги!

В а л е н ю к. Да толком говори!

Д е в а. Все скажу, все! Домовладельца нашего, Лексей Лексеича Пантелеева, сей минут застрелять! И-и, горе! А все она, змеюка проклятая! Ён-то ее за колдовство взял и порешил, с места мне не сойти! А шарманщик-то и не шарманщик вовсе, а шпиён! И поволок-то ее, и поволок! А Пашка через нее, сучку, сей момент жизни решается! Был дворник, а стал ахфицер! Ой, горе-то!

В а л е н ю к. Ничего не понимаю.

Д е в а. Туды побёг! К Кирхофше, девятый нумер! Убью, кричит, не пощажу! А потом и себя! Пашенька, родненький! И-и-и… (Садится прямо на землю, хватается за голову и причитает.)

В а л е н ю к. Участок где тут у вас?

Д е в а. Да сразу же за трактиром! Квартальный тама, зови его, дяденька! И понятных зови, как Паша велел! Страхи-то какие, страхи-то, Господи помилуй! Ведь убьеть он его, как есть убьеть! Люди добрые! Помоги-ите!

На крики Д е в ы во дворе постепенно собирается народ. В а л е н ю к убегает.

Приемная зала гадалки Шарлотты Федоровны Кирхгоф. Полумрак, горят свечи и курятся благовония. Слышится восточная музыка. На столе ворожеи большой стеклянный шар, дымящиеся реторты, карты и всевозможные вещи загадочного назначения. Здесь же — человеческий череп со светящимися кристаллами в глазницах. По стенам развешены тусклые портреты и пейзажи с руинами. В углу стоит скульптура. В кресле, развалившись, сидит Дантес и задумчиво листает некую французскую книгу. Вбегает П а ш к а.

Д а н т е с (по-французски, радушно). О, дружище! И вы здесь! Входите же!

П а ш к а (тоже по-французски, оглядываясь). Где старуха?

Д а н т е с. Мадам отлучилась. Прошу вас корнет, устраивайтесь. Вместе нам не будет так скучно. Видит Бог, я уже начал жалеть о своей авантюре.

П а ш к а. Отчего же?

Д а н т е с (откладывая книгу и поднимаясь). Признаюсь вам честно, я не любитель мистики. Я поклонник Аристотеля! Все люблю пощупать собственными руками. Судя по маленькой пейзанке во дворе, вы — тоже. (Хохочет.) Но Алексис настоял! Он, конечно, борода и сапог, но совершенно обворожил меня своим французским. Мы намедни сошлись в одной кондитерской. Скуки ради, я согласился на этот странный визит.

П а ш к а. Где он?

Д а н т е с. Алексис? Вероятно, отправился за шампанским. Но что с вами, мой друг? Вы чем-то взволнованы?

П а ш к а. Сожалею, сударь, но вы повели себя в высшей степени неучтиво.

Д а н т е с. Как? Что это значит?

П а ш к а. Вы не вступились за даму, которой ваш «сапог» минуту назад дал пощечину.

Д а н т е с. Я ничего такого не видел, помилуй Бог! И говорил с той уличной певичкой первый раз в жизни!

П а ш к а (напрягшись, цитирует). «Кто осмеливается обидеть даму, тот возлагает на ее кавалера обязанность мстить за нее, хотя б она вовсе не была ему знакома». Бестужев-Марлинский. «Вечер на бивуаке».

Д а н т е с. Да вы с ума сошли, корнет! Какой бивуак?

П а ш к а (выхватывая из ножен палаш). Вы куда прибыли, сударь?

Д а н т е с (машинально делая то же). К ворожее, черт побери! И что с того?

П а ш к а. Вы, сударь, приехали в Россию.

Д а н т е с. Ну да, в Россию! Догадал же дьявол… Алексис! Где вы? Я атакован каким-то умалишенным!

П а ш к а. Извольте же знать русскую литературу! Об языке я уж и не толкую. Защищайтесь! (П а ш к а делает первый выпад. Изумленный Д а н т е с легко отбивает удар.)

Д а н т е с. Полегче, юноша!

П а ш к а (наседая, наносит удары, каждый из которых сопровождает стихотворной строчкой). «На наших дев, на наших жен…» Получи! «Дерзнет ли вновь любимец счастья…» А вот так? «Взор бросить, полный сладострастья…» На-ка, лягушатник! «Падет, Перуном поражен…» (Отскакивает, переводя дух.) Кондратий Рылеев. «На смерть Чернова».

Д а н т е с. Алексис! Да где вы, черт вас побери совсем! Здесь какой-то… Перун… дает мне урок русской литературы! Но зачем?