Эолия Шейнберг - Следы Сиятельного. Пункт назначения [SelfPub]

Старуха хохотнула, повернув голову в мою сторону. Затем аккуратно потушила сигарету.

— И ты решил повесить это бремя на плечи бедной старой слепой женщины? Расслабься, я шучу. Давненько я не слышала хорошей истории. Твой голос говорит, что ты испытываешь вину за то, что выжил. А те люди — нет. Поэтому ты начал делать добрые дела. Небось, еще и хлеба в моем магазине накупил, пытаясь подкупить собственную совесть. Если вздумаешь раздать его на улице, я тебя сама найду и надеру зад! А насчет вины… так всегда происходит, когда близкий тебе человек умирает.

Луиза сняла очки и протерла переносицу, не выпуская из рук уже новую сигарету.

— Я похоронила мужа, когда мне был тридцать один. Даже не видела его лица, когда с ним прощалась на кладбище. Сын умер во время африканской миссии Красного креста, спасая ту дуреху, что сейчас готовит нам чай и помогает мне печь хлеб. Поверь, мальчик, я знаю, что такое вина человека, который выжил.

— Сочувствую. Правда сочувствую твоей утрате. Как избавиться от такой вины?

— Никак. — Она помедлила. — Пока ты не признаешься самому себе, что в той ситуации от тебя ничего не зависело, ничего не изменится. Вина не страшна до тех пор, пока не хочешь сигануть с моста вниз головой, радуя дворника своими мозгами. Тогда можешь прийти ко мне еще раз, и мы снова поговорим. И снова, и снова, до тех пор, пока тебе не станет легче.

Старуха замолчала, что-то обдумывая.

— Вот оно как. Ты уже принял решение по этому вопросу до того, как навестил меня. Ответ, который устроит только тебя.

Я кивнул. Старуха этого не видела, но почувствовала.

— С каждым годом твой слух становится все более пугающим.

Таби принесла чай, аккуратно передав его в руки слепой женщине. Мою кружку она поставила на столик, самим поступком демонстрируя иное отношение.

— Хм. — Старуха фыркнула. — Эта девочка научилась даже молча демонстрировать свое недовольство. Она красива?

— Фигура хорошая. Черты лица для меня слишком обычные.

— Это все шок от вины, Адрок. Ты не любишь себя и потому не любишь мир вокруг. Слова, которые люди произносят, сам их порядок и подбор говорит о том, что они думают. Их мировоззрение, отношение к миру и к себе, настроение и характер. Такой шалопай, как ты, не постеснялся бы назвать Таби сексуальной, как ты делал года четыре назад с другой моей помощницей. Она все еще помнит тот случай!

— У меня еще один вопрос.

Луиза напряглась, на ощупь нашла столик и поставила на него чашку.

— Неприятный, да?! Я уже предчувствую, как мне не хочется на него отвечать.

— Я никогда не спрашивал, но сейчас хочу знать, чтобы лучше тебя понимать. Как твоя жизнь изменилась после потери зрения?

— Ты делаешь больно старой женщине своими словами.

Вздохнул, подумал, как ответить. Ответ сам по себе важен. Не для информации, а для понимания Луизы как личности.

— У меня нет плохих намерений. Я искренне желаю лучше понять людей, переживших это. Если ты откажешься, я однажды задам этот вопрос другому человеку. Но он не сможет сказать так, как умеешь это делать ты.

Луиза молчала больше минуты, тихо попивая чай. Если бы не захотела отвечать, попросила бы уйти. В свои пятьдесят с копейками она очень тонко владела словом, умудряясь объяснять то, что обычный человек не способен сам осознать.

— Почему ты хочешь узнать, каково это — стать слепым?

— Мир нельзя обрести силой. Он достигается только пониманием.

— Хм. — Старуха помедлила с ответом. — Зрение как грань познания, да? Ты и впрямь повзрослел. А раньше был таким неугомонным, не знал границ своих возможностей. Теперь пытаешься ощутить их при помощи собственного опыта. Похвально, Адрок. Это побуждение достойно ответа на неприятный вопрос.

— Спасибо.

Луиза аккуратно поставила стакан на столик, найдя его поверхность мизинцем.

— Самое страшное, особенно для женщины, это «отсутствие зеркала». Как я выгляжу? Толстая или худая? Красивая или нет? Видны ли мои шрамы? Раньше я могла описать, как выгляжу. И это описание было мной. После потери зрения эта часть тебя пропадает, и ты учишься осознавать себя заново. Иногда я просыпаюсь посреди ночи и чувствую, будто растворяюсь во тьме, которая стала моим спутником двадцать три года назад. Тебе перестают сниться цветные сны. Вместо них есть голоса и иногда ощущения от прикосновений. Мой необычный слух, сильное обоняние и вкус — это компенсация, полученная за потерю зрения. Я стала очень чувствительной к прикосновениям. Своим и чужим. Знаешь… слепые мужчины учатся любить руками, а не глазами.