Анна Гринь - Ведьма на работе

— Если взять одну из пик, то можно поджарить. Вряд ли ты ешь сырое, да?

Я обрадованно вскочила, быстро закивала и побежала к груде железяк. Пока дракон неспешно жевал вторую тушку, мурча и похрюкивая от удовольствия, я соорудила себе самый настоящий вертел из мечей, воткнутых в щели попарно, и длинной тонкой железной пики, один конец которой обмотала ремнями, найденными среди оружия.

— Значит, вы тут один обитаете? — спросила я, пока жарился мой то ли обед, то ли уже ужин.

«Эх, опять я ребят напугала, — подумала я с тоской, глядя на огонь. — И Васи нет, чтобы им рассказать о моих злоключениях. Надеюсь, они сообразят, куда я попала. Или хотя бы не будут переживать слишком сильно».

— Вот уже несколько столетий, — согласился дракон.

— А ваши соплеменники? Другие драконы?

— Так уж вышло, что я остался один, — вздохнул Адамас и улегся на пол, подложив под морду лапы.

— Да? Но как же так? — с сочувствием отозвалась я.

— Так вот случилось, — усмехнулся кот-дракон. — Много веков назад здесь обитало много драконов. Мы жили в горах, вили гнезда в больших пещерах. А потом пришли люди. Они отловили много оленей и косуль, которые прежде были нашей добычей, а когда мои родичи стали охотиться на коз и овец, которых люди привели с собой, люди стали отлавливать и убивать уже нас.

Я вздохнула.

— Эта охота длилась много лет, мои родичи предпочли уйти еще дальше в горы, туда, куда люди не добрались бы, — глядя на пламя, продолжил свой рассказ Адамас. — На нашей земле люди построили замки и даже украсили их… Это один из тех замков. — Дракон вздохнул. — А потом…

— Что было потом?

— Они не оставили нас в покое, собирали армии и отправляли их в горы, — сказал Адамас. — Но чем дальше они забирались, чтобы убить больше драконов, тем больше гибло людей. Мы уходили далеко, в холодный край, где и зверю сложно, а уж людям — в десять раз сложнее. Их валили холод, голод и разлад в их рядах. А потом голод спустился с гор… — Адамас прищурился. — Он вошел в людские поселения вместе с неурожаем, волками и затяжной зимой. Те люди, что остались, ушли отсюда, бросив замки и дома. А потом появился ветер… И людей не стало.

— А драконы?

— К тому моменту люди успели уничтожить почти всех, — со вздохом отозвался Адамас. — Кроме меня выжило всего несколько моих родичей. Когда люди ушли, они полетели посмотреть, где теперь наш враг, но так и не вернулись.

— А вы?

— А я остался, — ответил дракон. — И не пожелал уходить отсюда, когда налетел ветер. Это моя земля и мое небо. Я буду и дальше здесь жить.

Я вздохнула и покрутила вертел. Хотелось хоть что-то сказать, но я не представляла, как нужно утешать того, кто потерял все. Вот вообще все. Пусть меня и швыряло по мирам, пусть я оказалась отделена от родных, но ни на секунду не сомневалась, что они там, где-то в другом мире, пусть и без меня.

— Я облетел все замки, находящиеся поблизости, обследовал их, — продолжил дракон. — Вот, коллекцию человеческих железок собрал.

— Но вы ведь не можете с ними ничего сделать, — чуть подумав, заметила я.

— Зато ночью, когда в небе сияет луна, мне нравится рассматривать блики, — мечтательно промурлыкал кот-дракон и вздохнул. В этом вздохе я услышала горечь и боль большого существа, оказавшегося безнадежно одиноким.

— А если где-то там, пусть не здесь, пусть в другом мире, но живут такие же драконы? — спросила я. — Вы не хотите их найти?

Адамас прикрыл бледные, еще больше посветлевшие от тоски глаза и сказал:

— Я бы почувствовал, наверное. Но я не чувствую.

Я покосилась на Васю и прикусила губу, сдерживая новые вопросы.

Мясо на вкус оказалось совершенно пресным и довольно жестким, но я все равно запихнула в себя довольно много. Воткнув пику с остатками в щель между камнями в стене, я довольно вытянулась у догоревшего костра, любуясь пламенем. Дождь все не прекращался, хотя теперь это была скорее неприятная морось. Небо посветлело, тучи постепенно рассеивались. При этом они неподвижно висели над заливом, как прибитые.

— А ветер… Как часто налетает этот странный ветер? — с запозданием уточнила я.

— По-разному, — прошептал дракон, поднимая голову. — То каждый день, то его месяцами нет.

Значит, я или останусь тут еще на несколько часов, день, два, или застряну на несколько месяцев. Неясно, сколько пройдет времени в Семимирье, пока я тут прохлаждаюсь, ведь для Шарада с Мэем Массира пропала больше пяти лет назад, а Адамас видел ее совсем недавно.