Анатолий Махавкин - Черепа (СИ)

Мой скрытный граф надулся ещё больше, теперь напоминая не просто болотную жабу, а жабу, которую надули соломиной через задницу. Ежели такую бросить под колесо телеги, то она смешно хлопнет. Интересно, а граф думает хлопать или станет дальше надуваться? Зануда, топтавшийся рядом, тихо пустил газы перебивая аромат пряных трав из-за ширмы.

— Пошёл к чертям, вонючка! — взъярился я и отпустил придурку пенделя, — Жди за дверью, книгочей пердучий.

За ширмой рассмеялись. Нет никакого сомнения, там — баба, но совсем не такая молодая, как я предполагал. Джессип не любит молоденькое мяско? Бывает всякое. Однако же, сколько ещё мы будем играть в гляделки и скрывать "страшные" тайны?

— Ну так? — я принялся рассматривать щербатые ногти, гадая, когда в следующий раз удастся попасть в руки Марты. Хорошо парит, чертовка, — Подробности будут?

Что-то тихо звякнуло за ширмой и блондинчик сорвался с места с таким видом, будто вот-вот обосрётся. Впрочем, вернулся он очень быстро, после торопливого шёпота неизвестной. Да какого она скрывается? Может, там — жуть-жутью, как та бородатая баба на ярмарке в Шамусе? Вот где с пацанами наржались!

— Хорошо, — решительно заявил Джессип и разгладил пальцами поросль под носом, — Мятеж подняли первая и вторая особые роты королевской охраны. Все солдаты отлично вооружены, экипированы и подготовлены к действиям в любой обстановке. Думаю, не стоит объяснять, почему вам не желательно с ними встречаться?

— Угу, — буркнул я.

В башке всё остановилось. Нет, по отдельности куски всего этой срани выглядели понятно. Королевская охрана — элита и в прямом столкновении они пройдут сквозь нас, как меч через дерьмо. Состоят эти элиты из сплошных графьёв да князьёв. Первая и вторая рота, это — ВСЯ королевская охрана, насколько мне известно. Это — по-отдельности, а вместе…Что могло подвигнуть эту братву на шухер? Против кого? Кто, чёрт побери, за ширмой?

— Какого хрена им нужно? — тупо спросил я, — Нет, я понимаю, тут денег сыпать бесполезно, они и сами половину Визерома купить могут, но чего хотят-то? Отдайте им это, а потом, как успокоятся — перережьте втихую.

Граф откинулся на спинку кресла и давешняя ворона, вновь занявшая наблюдательный пункт на окне, сочувственно уставились на дворянчика. Впрочем, тот, массируя виски холёными длинными пальцами, выглядел реально измотанным.

— Мятежникам необходим один человек, — тихо сказал Джессип и невесело улыбнулся, — К сожалению, выполнить именно это требование никак невозможно. Более того, этого человека необходимо увезти отсюда как можно дальше.

— Ага, к северной окрестности Шарпа, — протянул я и с хрустом размял шею, — Ближе, ну никак! Ладно, последний вопрос перед соитием, как говорила одна моя знакомая, кого охраняем то? Что у тебя за цаца за ширмочкой?

На физиономии собеседника отразилось благоговейное негодование, точно я, подобно Зануде, пёрднул на ритуальном восхвалении Двенадцати Спутников. Казалось, блондинчик ищет, чем запустить в богохульное порождение преисподней, но никак не может найти подходящий, по смертоносности, предмет.

— Да как ты смеешь! — начал он, задыхаясь и привстал, хватаясь за кинжал.

Я спокойно смотрел на этот, уже почти дохлый, кусок мяса, когда тихий голос остановил смертоубийство.

— Джес, остынь. Ну что же, господин Крест, пришло время познакомиться.

— Нежданчик, — ошарашенно буркнул я и медленно опустился на колени.

3.

Псих стоял и задумчиво рассматривал лепёшку коровьего навоза. Может его заинтересовали переливы цвета в дерьме, как одного моего знакомого мазилу, а может — отпечаток чьей-то босой подошвы. Дураки верят: если вляпаться в говно, то привалит куча денег. Стало быть, сегодня кому-то крупно подфартило.

Хорошо, что не мне.

— Не нравится мне всё это дерьмо, — проворчал Псих и почесал шею.

Думаю, всё-таки он имел в виду вовсе не лепёшку. Она выглядела нормальной. А вот всё остальное мне тоже не нравилось. Однако, мы всё ещё оставались живы и даже относительно свободны. А стало быть, рано или поздно, могли всё изменить.

— Ты про свой стояк? — спросил я и Фингал, который держал моего Чёрта под уздцы гыгыкнул. — Не переживай; продолжишь грубить командиру — сам отвалится.

— Я — про это! — Псих стукнул кулаком в грудь и оскалился. С его чернёными зубами это выглядело скорее смешно, чем угрожающе. Для тех, кто не знал Психа.

— Прикольная цацка, — спокойно сказал я и тронул пальцем серебристую каплю торчащую из кожи. Почему-то вспомнилось, как я по малолетству уснул в зарослях мохнатки и на меня заполз здоровенный лохматый паук. — Когда всё закончится, продашь и купишь себе бухлищко. Или снимешь шлюху.