Анатолий Махавкин - Черепа (СИ)

— Кое кого нужно доставить к северной окрестности Шарпа, — заявил блондинчик потупив невинные глазки, — Чем быстрее, тем лучше.

Очень мило! Почему бы ещё не на край света? И побыстрее. Я ощутил, что дельце может оказаться куда хуже, чем казалось вначале. В северной части этого долбаного леса не было даже деревень, что, в общем-то не удивительно, учитывая близость Тихого города. Надеюсь нам не туда.

— Отлично, — сказал я, поморщившись, — По тракту до Нарменса (Зануда прошипел что-то типа: "В Нарменс нам нельзя"), отвали, сам знаю! Я просто считаю, сколько выходит.

— В Нарменс нельзя, — эхом откликнулся наш наниматель, — и вообще, желательно по тракту не передвигаться.

Я уставился на него, а он на меня. Какого хрена? Ну ладно мы — в Нарменсе половину Черепов немедля схватит городская стража, а этот то чего?

— Это ещё почему?

Было видно, что засранец не желает мне отвечать. Вообще, судя по его виду, разговор со мной был ему так же приятен, как лошадиное дерьмо на завтрак. Оно и понятно — он то благородный дворянин, а я кто? Как раз, это самое лошадиное дерьмо. Здорово видать его припекло.

— Будем считать, что это просто одно из требований контракта, хорошо?

— Это будет хорошо, до тех пор, пока это просто требование контракта не укусит меня за жопу, — проворчал я, — Может не стоит слишком темнить? А то у нас одни секреты — мы везём неизвестно кого, неизвестно куда, почему-то избегая людных мест. Я хочу сказать сразу, вообще то Черепа исполняют контракт до конца, но только в том случае, если наниматель не пытается нас надуть. Вы же не пытаетесь нас надуть?

Он сам надулся, как жаба на болоте и выкатил налитые злобой глазки. Ой, как мне страшно. Сейчас наложу в штаны. Парень не знает, с кем мне приходилось общаться. Я сделал морду кирпичом и приготовился слушать.

— Передвигаться по тракту может быть небезопасно, — не выдержал он, наконец.

— Хм, — я постучал пальцами по крышке стола, разглядывая гладко выбритую морду графа, — Я думал нас для того и нанимают, чтобы мы задницы подставляли. Или сотни здоровых парней будет мало? Ты не гляди на этого заморыша, — я ткнул пальцем в Зануду, — Остальные покрупнее будут. Но и этот может больно укусить.

— Этого мало, — разродился граф, — Если нас найдут — сотни будет недостаточно. Главное — скрытность и скорость. Ваша задача: охрана от других разбойничьих шаек.

Вот говно какое, стало быть всё-таки мы — разбойничья шайка! Ну ладно, прожуём. Однако, чего же может опасаться граф посреди Визерома? Я уставился на зарешёченное окно и огромная жирная ворона, сидящая на карнизе уставилась на меня. Нет, этот вопрос нужно прояснить.

— А ты, мил человек, случай не бунтуешь супротив королевы? — поинтересовался я, — Или может, чем её разгневал?

За ширмой кто-то с трудом сдержал смешок. Запах пряностей усилился. Джессип подавился языком и закусив ус, дико уставился на меня. Царствующая королева подозрительно поглядывала на меня с портрета. Зануда попятился от стола. Боится, сволочь, королевских яйцекрутов — это тебе не ногами на шибенице дёргать, у тех сам в петлю попросишься.

— Это ты с чего взял? — промямлил блондинчик.

— Ну, посуди сам, — я развёл руками, — Мы, хотя и на отшибе от столицы, однако же места здесь весьма оживлённые. И в этой дыре есть гарнизон, я уже молчу за Лагатус и Шамус. И это дерьмо — герцог Бахтолм — дерьмо, верное королеве. Так кого мы можем опасаться, кроме королевских войск?

— Мятежников, — угрюмо буркнул Джессип, — Часть королевских войск подняла мятеж. Так получилось, что мы находимся в самом центре мятежа и не имеем возможности воспользоваться регулярными частями.

Нет, что-то он мутит. Ворона, на окне, тоже так думала, наклонив голову и косясь на меня.

— Так пошлите гонца. Пять суток до Лазарда, пять — обратно. Ну пусть какие проволочки, полмесяца делов.

— У нас нет и недели, — отрезал Джессип, мрачнея, — Время поджимает, а мятежники уже рядом. Два дня назад мы отправили голубей, но ответ не пришёл: скорее всего птиц перехватили. Именно по этой причине вы ещё живы. У нас попросту нет выбора.

Я думал, почёсывая нос. Чесался он невероятно. А выпивки, в ближайшее время, не намечалось. Скверный, выходит, признак. От всего этого несло дерьмом на много лиг. Мятеж, значит.

— Кто-шухер-то устроил? — спросил я и видя округлившиеся зенки блондинчика, пояснил, — Ну, бунтует то бишь, кто? И чего им надо? Может проще деньжат людям отсыпать и дело с концом. Жабиться в таких делах не стоит.