Александр Белавин - Сильвария

— Ура! Виват! — послышались отовсюду приветственные возгласы.

Я отпил из бокала и присел.

— Скажи мне Глонриндейл, обратился я к эльфу, — а как сюда доберется через лесные дебри посольство Сильварии? Дорого как я помню, в Темнолесье отродясь не было.

— Ваше высочество, дороги раньше были в Темнолесье, только их заколдовало тёмное волшебство. Впоследствии они вообще пришли в запустение и покрылись зарослями кустов. Сейчас, когда тьма ушла из Светлолесья, дороги восстановились.

— Значит, теперь я могу свободно добраться из Светлолесья в какой-нибудь город?

— Чисто теоретически — да.

— А практически?

— А практически, мой принц, на вас лежат определённые обязательства к Светлолесью. Вы являетесь Стражем Леса и поклялись защищать его от внешних и внутренних врагов.

— Так сказать назначили меня Феликсом Эдмундовичем. Но ведь я не Железный Феликс, у меня есть свои привязанности, и я иногда допускаю ошибки.

— Не беда мой принц, все мы допускаем ошибки, на то и существуют друзья, чтобы помогать устранять и предупреждать их.

— Я понял тебя мой друг…. и согласен с тобой.

Я посмотрел на левую сторону стола, где сидели рядом ещё совсем недавние враги, а теперь подруги Аларган и Сиринга. Рядом с ними сидела озёрная нимфа. Красивая, с голубоватой кожей и синими волосами, с сияющими бирюзовыми глазами, она казалась драгоценным сапфиром. Калипсо пришла на праздник в коротком до колен платье перламутрового цвета. Стройные ножки с изящными лодыжками и маленькими ступнями были обуты в розовые туфли-лодочки.

Я встал из-за стола, подошёл к ней и попросил составить мне компанию.

Мы вместе вышли на крыльцо и спустились во двор. Неспеша, прогуливаясь, мы прошли мимо стражи, и вышли из ворот форта.

Стоял тёплый летний вечер. В кустах вовсю трещали цикады, а от озера доносился плеск накатывающей на берег воды.

Мы спустились к пристани. Остановились мы у самой пристани, рядом с перилами, почти у самой воды.

Я опёрся о перила и стал смотреть на лунную дорожку. Калипсо пристроилась рядом.

— Красиво, правда? Дорогая Калипсо, скажи, как случилось, что ты сегодня оказалась тут, на празднике, среди шумной толпы, а не плаваешь сейчас со своими сёстрами в прохладных озёрных водах?

— Простите мой принц, я думала вы догадаетесь сами. Вы не знаете наших легенд и обычаев?

— О каком же обычае я не догадываюсь?

Девушка потупила глаза и тихим голосом сказала:

— У нас есть обычай, если русалка отдает свою волшебную шапку своему избраннику, она навсегда покидает свой народ и уходит жить к своему любимому. Назад она уже не возвращается.

— Значит, когда ты первый раз рассказывала мне о волшебной шапке, ты знала то, что с тобой произойдёт, но не говорила мне?

— Да, повелитель.

Я вспомнил обрывки разговора двух сестёр, Калипсо и Пирены, перед тем как я отправился на битву со Зверем.

— Это означает что я — твой избранник?

— Да…. мой принц. С самого первого мгновения как я увидела вас, я влюбилась безоглядно.

Я откинулся на перила.

— И уйти назад ты уже не можешь?

— Не могу мой принц.

— Ты пойми Калипсо, я стараюсь быть с тобой максимально честным. Ты мне нравишься, ты добрая и очень красивая, но я не люблю тебя, ты знаешь это?

— Знаю, Риттер.

Я взял девушку за руку.

— Но я не могу прогнать тебя. Из-за меня ты потеряла свою семью, стала изгнанницей своего народа.

— Я хочу быть рядом с вами мой принц.

Калипсо взяла мою руку и положила себе на грудь. Я почувствовал, как под тонкой тканью платья бьётся сердце девушки.

Ни слова мне не говоря, Калипсо решительно повернулась ко мне спиной, подняла струящееся платье до пояса и опёрлась о перила.

Её прекрасные стройные ноги и попка были само совершенство.

Отказать девушке на такое приглашение я не мог. Она этого хотела, как хотел и я.

Я присел на корточки и приник губами к нераспустившемуся ещё бутону нимфы. Калипсо глухо застонала, когда почувствовала мой язык ласкающий её лоно.

Терпкий вкус её нераспустившегося цветка оказался восхитительным. Девушка от удовольствия застонала и прикрыла веки.

Я расстегнул штаны и выпустил напряжённого своего друга. Он хотел её. Я прижался на миг к её восхитительной прохладной попке, почувствовал её трепет, а потом, уже не колеблясь, вошёл в неё.

— О-о-дааа, господин! Как же давно я этого хотела.

— Ты божественно прекрасна Калипсо.

Девушка промолчала.

Я подхватил Калипсо на руки, прижал к себе и спустился с ней на прибрежный песок. Бросив на песок свою рубашку, я опустил на неё девушку.