Александр Белавин - Темнолесье

— Моя киска хочет молочка?

— Моя киска хочет твоего молочка, — построила по-своему мою фразу Ленка, и легла на меня сверху.

— Ты же инвалид! — попробовал вывернуться я, и тут же получил твердым кулачком от инвалида по животу. Хорошо ещё не по хозяйству.

— Сейчас ты получишь от инвалида, — прошипели мне на ухо, и ловкие пальчики стали расстегивать мне молнию на джинсах.

Заполучив в свои цепкие лапки второе, что у меня было ценное, я был подвергнут сладкой пытке, и тут же сдался девушке.

Пытки я не выдержал и, открыв глаза, хотел кое-то сказать Лене, но эти слова застряли в моем горле.

— Эргхм…. Ты хочешь меня соблазнить? — только и смог произнести я, глядя на эту шикарную женщину.

Ленка была в своем сногсшибательном чёрном прозрачном пеньюаре. И когда умудрилась принести?

— Дааа… — она эротично прогнула по-кошачьи спинку, показывая мне свои соблазнительные крепкие ягодицы.

— Тебе это удалось. Хочу тебя так и прямо здесь и сейчас.

— Так возьми меня, ты же этого хочешь.

— Хочу тебя целиком и полностью.

— Мрррр… я вся твоя, до последнего мизинчика.

И мы провалились в бездну наслаждения.

Я забрался в капсулу но не вечером, как того хотел, а уже ближе к часу ночи.

Оставив спящую и счастливую Ленку в кровати, сверкающую в полумраке своими прелестями, я зашел в игру.

За время моего отсутствия в игре мало что изменилось.

Болото, по крайней мере, никуда не делось. Та же топь, тот же туман, те же крадущиеся к камню возрождения тени.

Стоп, прежде теней не было, и они как-то определённо шли в моём направлении, а это мне не нравилось.

Своим чувствам я доверял, и поэтому, не раздумывая, прыгнул в болотную жижу.

— Чеши отсюда как можно дальше, — говорил я сам себе, перепрыгивая с кочки на кочку.

Стараясь держаться правильного направления, я бежал по колено в воде, но почему-то бежал довольно долго и по идее уже должен был увидеть на горизонте скалы, опоясывающие Безмолвное озеро, а они так и не показывались.

Я остановился отдышаться, а заодно и осмотреться.

Я находился неподалёку от камня возрождения. А это означало только одно — кто-то водит меня по болоту, морочит мои глаза, не даёт перейти через Гиблый дол в этом месте.

Мне нужно было изменить правила игры. Если этот кто-то не хочет чтобы я добрался до озера тут, пойдем в другую сторону.

В другой стороне край болота заканчивался кромкой леса. Быть может, там мне удастся обойти болото и найти дорогу домой?

Я зашлёпал в сторону леса. Тени зашлёпали за мной. Мне показалось, или они были сейчас ко мне гораздо ближе, чем когда я подходил к месту возрождения?

Я ускорился, тени ускорились за мной. Я побежал, тени, легко перепрыгивая с кочки на кочку, устремились за мной.

В горле у меня пересохло и я часто дыша, из последних сил, пробирался между чахлым кустарником к спасительной опушке леса. И вот, наконец, я добрался до неё.

Лес был какой-то неправильный, чёрный. Деревья принимали в нем причудливые формы — их искорёженные ветви касались земли, а корни вылезали на поверхность как гигантские застывшие змеи. Кругом валялся сухостой.

Конечно, я был уже в лесу, и можно было считать себя в безопасности, но за спиной я явственно слышал топот приближающейся ко мне погони….

По глухому тёмному лесу бежал человек. Пригибаясь под низко висящими ветвями деревьев, перепрыгивая через змеящиеся по земле корни, прорываясь сквозь заросли колючего кустарника, он нёсся так, как будто от этого зависела его жизнь. В сущности, так оно и было….

Время от времени я останавливался и вслушивался в темноту. Но треск валежника из-под ног преследователей никуда не девался, а становился лишь отчётливей.

Волосы пропитались потом, и постоянно лезли на глаза. Лёгкие разрывались на пределе дыхания, и даже сделать вдох было очень трудно — мешала резь, поселившаяся в моём боку.

Еле передвигая ноги, я шёл от дерева к дереву из последних сил.

Всё же я зацепился ногой о древесный корень и в этот раз не смог удержать равновесия. Отчаянно взмахнув руками, как перелётная птица, а полетел кувырком в растущие передо мной кусты орешника.

И тут, в самый последний момент, я увидел провал, открывшийся передо мной — я падал в глубокий лесной овраг, скрытый от глаз зарослями кустарника.

Очнулся я через несколько секунд. На дне оврага журчал ручей, в который я и упал. Ледяная вода намочила мою одежду, и это привело меня в чувство. Мои лёгкие еле работали, по минимальным порциям впуская в измученный организм резкий холодный воздух. Я сделал попытку встать, но бок прострелила острая боль.