Александр Нетылев - Осколки старого мира [СИ]

Их привели в комнату, в которой несложно было опознать пыточную. Пыточная была весьма просторной. Судя по длинному ряду кандалов на стене - на несколько человек. В центре размещались массивный деревянный стол из неструганных досок. Рядом располагался другой стол, поменьше, на котором были разложены устрашающего вида инструменты. По углам горели четыре жаровни, но в данный момент над ними, к счастью, ничего не накаливалось.

Помимо палача, в пыточной обнаружились ещё шестеро солдат и халиф Мустафа собственной персоной.

И он ее тоже узнал.

- А. Глупая женщина, думающая, что может дерзить мужчинам.

Бесцеремонно взяв ее за подбородок, колдун с недвусмысленным интересом оглядел лицо Ланы.

- Очень красива, - вынес он свой вердикт.

После чего, отпустив ее, распорядился:

- Вешайте его на его любимое место.

Стражники подтащили Амброуса к одной из пар кандалов, подвешивая его за руки. Как оказалось, расположены они были ровно на такой высоте, чтобы нельзя было нормально стоять: приходилось подниматься на носки, поневоле перенося существенную часть веса на прикованные руки.

- Итак, сын шакала, - сказал Мустафа, подходя к пленному, - Начинаем нашу беседу в очередной раз?

Его кулак с силой врезался в живот маркиза.

- Координаты Гмундн. Немедленно.

За первым ударом последовал второй - по лицу. С каждым ударом Лана вздрагивала, будто его наносили ей.

- Я... ничего... не скажу, - прохрипел Амброус, выплевывая осколки зубов, - Ты... зря... тратишь... силы.

Мустафа задумался над его словами.

- Знаешь, возможно, ты прав. Ты ведь у нас герой, верно? Будешь терпеть боль, пока не сдохнешь?

Он усмехнулся.

- Но любой ли боли это касается? Быть может, герои хорошо терпят только СВОЮ боль?

Колдун обернулся к Лане.

- Разоблачайте её.

Солдаты с готовностью бросились выполнять приказ. Они не возились с застёжками; напротив, они действовали быстро, грубо и жёстко. Один разорвал на ней блузу и колет, другой - штаны для верховой езды. Не пощадили даже нижнее белье. И даже прикрыться руками Лана не могла, поскольку за руки ее и удерживали.

А халиф этим не ограничился. Неспешно подойдя к чародейке, он протянул руку и ухватился за ее грудь! Лана почувствовала стыд и отвращение, когда он нагло ощупывал ее, теребил ее сосок, а потом стал спускаться ниже.

- Надо же, совершенно сухая, - провозгласил он, дойдя до самого сокровенного, - Ну, тебе же хуже будет.

Это явно было сказано намеренно, чтобы сильнее напугать их. Какое-то время колдун продолжал трогать её в неподобающих местах, а затем неохотно отнял руку.

- Роскошная девка. Жаль, не я первым опробую эту красоту. На стол ее.

Кожу болезненно саднило, когда Иоланту растянули звездой на неструганных досках и стали привязывать. Поняв, что с ней собираются сделать, она рванулась, но путы держали крепко.

- Вот так, - сказал Мустафа, - А теперь, сын шакала, я объясню тебе правила. Сейчас мои люди будут наслаждаться этой добычей. Один заканчивает, следующий начинает. И так по кругу, пока ты не скажешь координаты.

- Не трогайте её! - крикнул Амброус.

- Ты знаешь, что нужно для этого.

В пыточную вошли ещё трое солдат с замотанными тканью лицами. Один из них начал что-то на своем языке говорить халифу. Новости, похоже, были не из приятных. Халиф ответил резко и агрессивно; солдат втянул голову в плечи и стал говорить ещё что-то, будто оправдываясь. Тогда халиф указал на Лану, отдал какую-то команду и стремительным шагом вышел за дверь.

Увы, едва ли эта команда была "освободите ее". Один из солдат подошёл к столу, на ходу спуская широкие штаны. Не сказать чтобы Лана в первый раз в жизни видела мужской член; но только сейчас она в полной мере ощутила, насколько отличаются друг от друга мужчина, с которым остаёшься наедине по взаимному интересу, и насильник, пытающийся взять желаемое принуждением.

Лана закрыла глаза, пытаясь представить что-то не такое ужасное. Отстраниться, убедить себя, что это происходит не с ней.

И тут один из новоприбывших - не тот, что докладывал халифу - подал голос. В отличие от товарища, он говорил на языке Дозакатных - том же, ради перевода с которого Иоланта, кажется, целую вечность назад обратилась к Килиану. Впрочем, этого языка чародейка точно так же не поняла. Зато насильник, кажется, замешкался и что-то ответил гневно-удивленным тоном. Новоприбывший сказал что-то ещё, упрямо не желая переходить на язык Черного Континента. Затем заговорили и остальные. Точнее, даже загомонили. В их голосах послышались спорящие нотки.