Александр Нетылев - Осколки старого мира [СИ]

- И ты не помешал им?!

- Сам бы попробовал! - рассердился Тэрл. Ребячески, конечно, но претенциозность ученого очень его бесила.

За это он и не любил гражданских: очень они любят, сидя в безопасном месте, рассуждать, что он сделал хорошо, что плохо и что надо было бы сделать.

- Как раз этим я и собираюсь сейчас заняться, - огрызнулся Килиан, - Ее повели в крепость?

Ответ, в общем-то, не требовался. Куда ещё ее могли повести? Другой вопрос, что они сюда пришли не за этим.

- Уймись, - ответил воин, - Наша миссия приоритетнее.

Ответом ему был ледяной взгляд:

- Ещё раз услышу от тебя что-то подобное, и не видать тебе заговаривания крови.

Тем не менее, чародей все же произнес заклинание, остановившее кровотечение и снявшее восполнение. С простреленной мышцей он ничего поделать не мог, тут нужна была Иоланта.

- У меня есть четкая задача, - ответил Тэрл, - Вытащить маркиза и уничтожить кристалл. И я сосредоточусь на ней, даже если это будет значить положить всю группу.

Чародейке он симпатизировал, но личные чувства в таких вопросах только мешают, чего гражданский то ли не понимал, то ли просто не мог принять. Подобное понимание, оно только с опытом приходит. Потеряешь пару раз сто человек, спасая двоих, и начнёшь подходить к вопросу разумнее. А здесь речь шла даже не о сотне, а минимум о судьбе целого государства.

- В иное время я бы с тобой поспорил, - махнул рукой Килиан, - Но сейчас нет времени. Мы спасём и Лану, и Амброуса, после чего разрушим крепость.

Тэрл посмотрел на него с удивлением. Такая перемена в поведении вызвала у гвардейца безотчетную тревогу. Уж не рехнулся ли ученый от своих переживаний?

- Я надеюсь, что это не пустая бравада?

Килиан рассмеялся:

- Нет. У меня есть план. Скажи-ка, Тэрл, знаешь ли ты, как работает мозг человека?

Тэрл решил, что когда-нибудь прибьет его. За болезненную тягу рисоваться. Когда-нибудь. Потом.

Когда они выберутся из этой передряги.

Сознание возвращалось медленно, как и воспоминания о произошедшем. Кажется, Лану куда-то тащили... Она упиралась. Затем, кажется, она укусила одного из своих пленителей. А потом свет погас.

Девушка попыталась чуть приподняться, и ее желудок немедленно воспротивился подобному насилию. Застонав, она ощупала затылок. Так и есть: здоровенная шишка. Похоже, что ее ударили голове. И сильно.

Уже не отрывая голову от земли, чародейка приоткрыла глаза, чтобы понять, где оказалась. Это было какое-то подвальное помещение размером где-то в три на четыре метра. Окон не было, но в потолке было узенькое отверстие, куда едва ли проникла бы и кошка. Каменные стены (как умудрились черные незаметно построить каменные сооружения рядом с территорией Полуострова?), железные решетки. Никакой мебели: она лежала на голом полу. Минимум света: в самой камере его источников не было вовсе, но отблески света откуда-то из коридора позволяли худо-бедно разглядеть склонившегося над ней сокамерника.

Это был Амброус. Иоланта опознала его сразу, несмотря на какие-то лохмотья вместо одежды, засохшую корочку крови на платиново-светлых волосах и уродливые ожоги на могучем теле. Маркиза пытали, и от мысли об этом сердце чародейки сжалось.

- Я уж боялся, что вы не проснетесь, - заметил Амброус, - Ну, или надеялся.

- Надеялся? - с трудом разлепляя губы, переспросила девушка.

Нужно было что-то делать. В таком состоянии ей не хватит сил...

...а на что, собственно?

- Мы в подвалах халифа, - пояснил юноша, - И рано или поздно нас снова потащат на пытку. Мне не хотелось бы видеть, как вы страдаете. Вполне возможно, что быстрая смерть была бы милосерднее.

Надо собраться. Почему-то ей почудился голос Килиана, твердящий это.

- Тогда почему же вы ещё живы? - осведомилась Лана.

Вопрос прозвучал очень грубо, но почему-то ее раздражали бесплодные рассуждения о самоубийстве. Хотя она сама в минуты депрессии была к этому склонна, но именно в мужчинах это бесило ее до крайности. Особенно в таких, как Амброус - умных, сильных, благородных и в целом достойных. Казалось, что таким поведением они обесценивают сами себя.

- Я пытался, - пожал плечами Амброус, после чего продемонстрировал запястье.

Где-то рядом с венами виднелись глубокие шрамы, похожие на следы укуса. Лана представила, как маркиз пытается перегрызть самому себе вены, и содрогнулась.

- Здесь все просматривается и прослушивается с помощью магии, - пояснил он, - Стоило мне попытаться покончить с собой, как халиф узнал об этом. Его охрана явилась раньше, чем я смог завершить начатое.