Сергей Извольский - Молодые Боги [СИ]

Откинув полы плаща, незнакомка наклонилась и взявшись за рукоять меча, торчавшего из шеи матроны, рванула его, выдергивая – я вновь поморщился от резкого звука взрезаемой плоти. Матрона булькнула в последний раз и затихла - под ней начало расползаться густое кровавое пятно.

- Возьмешь? – посмотрели на меня знакомые, удивительно огромные голубые глаза.

Знакомая незнакомка протягивала мне меч рукояткой вперед, держась за окровавленный клинок. Изящные кисти рук ее были в черных перчатках до локтя.

- Возьму, - кивнул я, принимая меч.

- Будешь меня защищать? – спросила голубоглазая принцесса.

- Буду.

- Обещаешь?

- Обещаю.

Я смотрел ей прямо в глаза, и появившаяся надпись оказалась на периферии зрения. Даже не успел прочитать, что там было написано – обернулся на прозвучавший в стороне вопрос почти сразу.

- Выше высочество? Забираем? - поинтересовался один из убийц.

Угадал, надо же. Настоящая принцесса – раз обращение «Ваше Высочество». Вот только откуда оно в античном мире?

Загадочный ассасин в черном стоял над трупом Джонса и держал в руках небольшую кожаную сумку с ремнем. Второй воин, убивший Питера, как раз сейчас поднял с его трупа вторую, похожую. Острие его иззубренного копья по-прежнему упиралось в шею рыжеволосой рабыне; из-под него уже появилась маленькая капелька крови.

- Забираем, - кивнула прекрасная незнакомка, и повернулась ко мне: - Кто молодец?

- А… - непонимающе протянул я.

Ей невероятно хотелось похвастаться – увидев в ее глазах совсем детское торжество, понял я.

- Смотри, три миллиона – если покупать у Лаэртского. Лучшие наемники из гильдии – двести пятьдесят тысяч за три часа работы. Это просто фантастика, а не экономия! Под любой критерий оптимальности влетит со свистом, как твоей бывшей. Так что кто молодец? Я молодец!

Голубоглазая принцесса широко улыбнулась, и опустила взгляд к своей небольшой поясной сумке. Я стоял с вытянувшимся лицом – думая, правильно ли понял смысл шутки про оптимальность и «бывшую».

- Надевай скорее, - протянула мне девушка темный плащ – откуда только взяла?

- А теперь что? – с глупым видом поинтересовался я, неумело держа в одной руке окровавленный меч, а второй пытаясь накинуть себе на плечи плотный плащ.

- Как что? А теперь бежим!

«ВНИМАНИЕ! Негативное изменение социального статуса!»

«Вы теперь – беглый раб и преступник!»

Голубоглазая принцесса звонка рассмеялась своей шутке, но почти сразу вновь вернула себе серьезный вид.

- Надо торопиться, у нас всего часа три, - повелительно взмахнув рукой, она направилась к выходу из особняка. Наемники последовали за ней – державший оружие у горла рабыни, прежде чем отнять копье, убедительным жестом приложил палец к губам.

Мимо мелькнули их плащи, и я тоже собрался было ретироваться – как заметил лежавшую рядом с мертвой матроной кожаную сумку – один-в-один похожую на те, которые убийцы взяли с Джонса и Питера. Вот только – я готов был поклясться – несколькими секундами ранее никакой сумки на полу не было!

Не вникая, подхватил ее – оказалась неожиданно тяжелой, кирпичи там что ли? Или золото? Перебросив через плечо ремень, развернулся на пороге и вышел в атриум. Скользнув глазами по распластанным в кровавых лужах телам двух крепких слуг, вдруг встретился взглядом со стоящей на коленях рыжеволосой рабыней - сложив на груди руки, она пронзительно смотрела на меня.

- Вы уходите, господин? – негромко спросила рыжеволосая.

- Э… - замер я.

- Эй! – окликнула меня принцесса – она уже пересекла атриум.

- Господин, они нас всех убьют, - умоляюще произнесла рабыня.

Сделав паузу – вдруг кто-нибудь примет тяжелое решение за меня, отвел взгляд и вздохнул. Я вспомнил о незыблемом римском обычае – если раб поднял руку на хозяина, после этого казнили всех остальных рабов фамилии, находящихся в доме.

Зря отвел взгляд – увидел вторую рыжеволосую, которая – подойдя неслышно, теперь стояла на коленях у меня за спиной. А широкая арка перистиля казалась не такой уж и широкой – в ней угрожающе темнел силуэт Кельтилля. Но когда варвар вышел на свет, на его простодушном лице я прочитал те же эмоции, что и у рабынь.

Легким воздушным шагом, почти бегом – едва касаясь ступнями пола, принцесса оказалась рядом. Вновь ее голубые глаза были совсем близко.

- Ты чего застыл? Эгей! – пощелкала она пальцами у моего лица.

- Рабы… их же убьют, - несмело произнес я.