Наталия Каплуненко - Не та избранная [СИ]

Наверху скрипнула дверь. Послышались шаги.

— Я вам клянусь, мартэ управляющий, теневик! Вот вам знак святой — не вру! — послышался знакомый голос. — Грязная вся такая, оборванка. Думала вор! Я на нее с метлой, а она в тень! Хлоп! И нет ее.

Подхватив еду, я заметалась в потемках, пытаясь переместиться обратно в библиотеку, но как назло ничего не получалось. В погребе вспыхнул свет. На меня уставились две пары глаз.

— Вернулась! — воскликнула женщина. — Я ведь говорила!

Я затравленно переводила взгляд с ее руки, в которой опять находилась метла, на высокого мужчину рядом. Только сейчас заметила, что когти у женщины ого-го! Не то что кошки, тигры обзавидуются. Мужчина был одет в черные приталенные брюки, мягкие до колен сапоги и черный же камзол. Его длинные седые волосы были заплетены в обычную косу, которая, спускаясь через плечо, доставала мужчине почти до пояса. И все бы ничего, но его волосы шевелились словно крохотные змейки, а длинные верхние клыки значительно выступали над нижней губой. Это если не смотреть в глаза, где ритмично пульсировал треугольный зрачок.

М-мамочки мои…

— Если ты голодна, на кухне, — он указал рукой на потолок, — достаточно еды. Пироги с грибами только достали из печи.

Слушая приятный с хрипотцой голос, я никак не могла нащупать то самое ощущение перехода и убраться отсюда подальше, как вдруг женский визг едва не оглушил нас всех:

— Саратше!!! Ты что себе позволяешь?!

Я инстинктивно шарахнулась в сторону, пытаясь скрыться в тени, и тут же провалилась обратно в библиотеку.

— Ху-у-ух, — выдохнула облегченно. Но кто же там так орал?

После сытного обеда настал черед естественных потребностей. Я изо всех сил пыталась из тени библиотеки дотянуться до родной квартиры, но у меня ничего не получилось. Я уже почти смирилась с тем, что оказалась самой настоящей попаданкой. Чем, как не магией, объяснить мои прогулки по тени? Да и единственные встретившиеся мне человекоподобные людьми явно не были.

Пришлось возвращаться в лес, но почему-то впредь тень неизменно выбрасывала меня прямо в воду, устраивая внеочередное купание. Существ, так напугавших меня в прошлый раз, у ручья уже не было. Только вспаханная множеством лап почва да пятно крови там, где меня ранили.

Отойдя по воде как можно дальше, я развязала ткань, освобождая рану, хорошо ее вымыла светящейся водой, радуясь, что синюшность проходит прямо на глазах. Затем выкупалась, какое-то время плывя по течению, пока не устала до ломоты в мышцах и черных кругов перед глазами. За это время волшебная вода исцелила все мои раны, успокоила нервы.

А еще, кажется, я просто устала бояться. Другой мир? Магия? Ну и что?! Разве я могу что-то исправить?

В следующий раз я додумалась захватить с собой пустую банку из-под сока, так что сумела, на всякий случай, набрать воды в библиотеку и оставила ее там в укромном местечке, вместе с горстью собранных неподалеку ягод. Меня не оставляло опасение, что я могу застрять где-то, если резко проявившийся талант перемещения так же внезапно и исчезнет.

Я решила, что теперь днем буду двигаться вдоль ручья, надеясь все же выйти к людям. А ночевать — в библиотеке. С едой вопрос также решился: когда через несколько дней пути я, не выдержав, снова переместилась в погреб, там на столике стояла тарелка с пирогами, мясом, сыром и овощами. Отдельно в небольшом мешке лежали сухари, вяленое мясо и сухофрукты. А рядом на стуле — новая женская одежда. И записка:

«Мы не враги вам. Если решитесь — проходите лестницей на первый этаж».

Я тогда долго сомневалась, перечитывая записку снова и снова. Но интуиция упорно удерживала меня от этого шага, пусть я и смертельно устала передвигаться, хромая на больную ногу, по лесу. Стоило сделать хоть шаг к злополучной лестнице, как голову буквально сдавливало от дурного предчувствия. Так что, забрав одежду и еду, я пообещала себе, что без угрозы жизни больше в этом доме не появлюсь.

Когда я сообщил Ясмине, что свадьба откладывается, она закатила мне такую безобразную сцену, что до сих пор вспоминать тошно. Просто когда женщина, ничем не уступающая тебе в комплекции, катается по полу, заходясь в рыданиях, и сучит ногами по ковру, размазывая руками сопли и слезы на лице, — это отвратительно.

Я просто ушел. С тех пор прошло несколько дней, а я так ничего и не решил, запретив пропускать ко мне девушку. Впрочем, в том, что она уж никак не является моей избранной, я больше не сомневался.