Юлия Григорьева - Приключения Марси [СИ]

— Добрый вечер, Марсия, как вы? — спросил он, подходя ко мне.

— Благодарю, господин Лайл, со мной все хорошо, — вежливо улыбнулась я и прошла дальше, преследуемая его взглядом.

Встречные студенты оборачивались нам вслед, провожая внимательными взглядами. Спрашивать, никто ничего не спрашивал, но по лицам я поняла, что все уже все знают.

— Откуда они знают? — спросила я.

— Мы с Аерном громко разговаривали, — ответил Кин.

Когда мы зашли в комнату Нейса, я вздохнула с облегчением. Я, конечно, равнодушна к всеобщему вниманию, но оно утомляет. Кинан помог мне раздеться, потом достал полотенце и кивнул на душ. Я благодарно улыбнулась, смыть с себя сегодняшний день, кровь и противный пот страха очень хотелось. Потому теплые ласковые струи я приняла с радостью.

— Интарго, — прошептала я, высушивая волосы. Спасибо, Джару!

Джару вообще СПАСИБО! От Фица спас, ветчину приносил, от убийцы спас, заклинанию научил. Красавчик! И целуется… Нет, об этом думать не стоит. Кин тоже хорошо целуется, и Ормондт. Мама Феня! Как там Сильвия говорила, легкомысленная? А, нет, разнузданная. Ну и что, мне же нравится. Главное, чтобы Марси была довольна, а она довольна, потому что живая. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, я вышла из душа.

— Какая же ты у меня красивая, — прошептал Кин, накидывая мне на плечи свою рубашку. — Но мы, пожалуй, спрячем твою красоту, а то я уже ни о чем думать не смогу. Есть хочешь?

Я задумалась. Вроде и поужинала, но от всех переживаний, кажется, опять хочу. Согласно кивнула и уселась за стол. Кин проследил за мной взглядом, тряхнул головой и вышел из комнаты. Я немного посидела на стуле, зевнула и перебралась на постель, потянулась и… уснула. Второй ужин я так и не дождалась.

… Дни слились в одну серую массу, ночи в черную. Я одна на всем свете и некому уткнуться в плечо и выплакать свои слезы, которые никак не заканчиваются. Папы нет, нет самого родного и близкого человека, который был для меня всем. Папа ушел, и вместе с ним ушла жизнь из замка и из меня. Не хочу дышать, потому что папа больше не дышит со мной, не хочу смеяться, не хочу по вечерам выходить на стену и смотреть на звезды, потому что он больше не встанет рядом и не скажет: "А вот это созвездие Оленя, Элана. Смотри, звезды расположены так, будто олень бежит по небосводу. А это…". Зачем мне звезды, когда нет папы?

Я смотрю безучастным взглядом в потолок, но вижу пустоту. Отец был моей опорой, штырем, который поддерживал меня, а теперь штырь выдернут, и я распласталась по земле, словно медуза, которую волны вынесли на берег. Я не знаю, как жить дальше.

— Леди Элана, — дверь открывается, и входит Симус. — Моя маленькая леди, вставайте, к вам посетитель.

— Я никого не принимаю, — отвечаю я, все так же глядя в потолок.

— Леди Элана… — он вздыхает и беспомощно смотрит на меня. — Прошу вас.

— Я хочу спать, — отворачиваюсь к стене и хочу лишь одного, чтобы Симус ушел, и неизвестный посетитель тоже.

Старый слуга покидает меня, но дверь почти сразу снова открывается, и слышатся решительные шаги. Слуги так не ходят. Но я не успеваю даже повернуться, как кто-то подхватывает меня на руки.

— Что вам надо? — возмущенно говорю я. — Оставьте меня в покое!

— Что мне надо? — Стиан не отпускает, он все так же решительно выносит меня из спальни. — Ваша солнечная улыбка. Не отпущу, пока вы снова не начнете улыбаться.

Я растягиваю губы в оскале.

— Все, я улыбнулась. Оставьте меня и уходите!

— Это не улыбка, — спокойно отвечает он.

— Лорд Фланнгал, вы ведете себя недопустимо! — я возмущенна и раздосадована. — В конце концов, я не одета и не готова к приему гостей.

— Эй, кто там! — кричит Стиан. — Леди желает привести себя в порядок.

Тут же вбегают служанки, и меня ставят на ноги. Лорд Фланнгал отходит в сторону, и я начинаю отмахиваться от прислуги.

— Я не желаю приводить себя в порядок! Я не желаю принимать гостей, я не желаю, чтобы меня хватали на руки и тащили неизвестно куда. Убирайтесь все! Стиан, это и вас касается.

Разворачиваюсь и хочу уйти, но дорогу мне заступает все тот же лорд с ярко-синими глазами. Впервые за эти страшные дни я что-то чувствую. Раздражение, гнев, ярость. Сейчас я ненавижу этого человека, который ворвался в мой омут и начинает распоряжаться.

— Уйдите, убирайтесь! — кричу я, но он по-прежнему стоит и упрямо смотрит на меня. — Я не хочу вас видеть, никогда! Пошел вон!

— Элана, я не уйду, — спокойно говорит он, и служанки испуганно жмутся к стенке. — Вы приведете себя в порядок, и я отвезу вас на прогулку.