Аманда Стивенс - Королевство

— Вы что-то говорили по телефону об анонимном пожертвовании, — сказала я, наблюдая, как она грациозно двигается по комнате. Казалась, она греется в лучах солнца, льющих сквозь стрельчатые окна. Она напомнила мне серую табби в её офисе: стильную, экзотичную и немного надменную. — Мне просто интересно, насколько этот человек участвовал в вопросе принятия решения. Я не единственный кладбищенский реставратор в штате. Решение нанять меня приняли вы или спонсор?

Она улыбнулась.

— Это действительно так важно?

— Я полагаю, что нет. Но мне любопытно, как всё имело место быть.

— Нет никакой тайны. Всё так просто, как я и объяснила, — сказала она.

— И этот дом... тоже ваша идея?

— Я единственный агент по недвижимости в Эшер Фоллс. Кто знает о здешних домах лучше, чем я? Но если вас не устраивают условия…

— Нет, что вы. На самом деле этот дом идеально мне подходит.

Ее улыбка показалось мне понимающей.

— Тогда позвольте показать вам остальное.

В очередной раз я покорно последовала за ней. Спальня и ванна располагались на одной стороне дома, а гостиная и большая кухня на другой. К дальней части была пристроена застеклённая терраса, и я уже с нетерпением ждала, как буду попивать на ней чай, любуясь восходом.

Мы спустились по тропинке из каменных плит к воде и прошли к причалу. Солнце опустилось за верхушки деревьев, и я почувствовала знакомое покалывание, жуткое предзнаменование, которое предшествовало каждым сумеркам. Завеса поднимается. Вскоре явятся призраки.

В конце пирса на пологих волнах покачивалась лодка, но я не заметила никакого иного движения. И ничего не услышала. В это промежуточное мгновение между светом и тьмой ночные твари ещё не пробудились.

В воздухе похолодало, и я обрадовалась, что надела куртку, пока стояла, созерцая воду. Я приметила, как что-то покачивается на поверхности озера и подумала на привидение, прежде чем с облегчением поняла, что это моё собственное отражение.

Я повернулась поговорить с Луной, но замерла, заметив кое-что краешком глаза. Исхудавшая коричневая дворняга — помесь немецкой овчарки — стояла в конце деревянного причала и глядела на нас. Собака была настолько истощена, что из-под жёсткой шерсти торчали рёбра. Но сильнее этого меня обеспокоило то, что несчастное создание было изуродовано. Уши отсутствовали, морда и рот сильно пострадали от ран.

— Что случилось с этой бедной собакой? — тихо произнесла я, чтобы не спугнуть животное, но оно начало пятиться, стоило Луне повернуться.

Она нахмурилась от отвращения.

— Похоже это собака-приманка.

— Что?

— Вы что-нибудь слышали о собачьих боях?

У меня скрутило желудок.

— Я знаю, что это незаконно. И меня от этого тошнит.

Она рассеянно кивнула.

— Собакам-приманкам часто отрезают уши, чтобы избежать лишних травм, а челюсти сматывают проволокой, чтобы они не смогли покусать бойцовских собак. Когда хозяева больше не видят в них пользы, их выбрасывают на улицу.

Меня захлестнула волна ярости.

— Как можно так жестоко обращаться с живым существом?

— Это вам не Чарльстон, — предупредила она. — Вы увидите здесь множество вещей, которых не поймёте.

— Чего тут не понять? — в отвращении спросила я. — С этой собакой жестоко обошлись и нужно отвезти её к ветеринару.

— К ветеринару? Здесь нет ни одного на многие мили. Лучше оставить всё как есть. В конце концов пёс вернётся в лес.

— Но ему нужна помощь.

Стоило мне потянуться к собаке, как Луна схватила меня за руку.

— Я бы вам не советовала. Он может оказаться бешеным.

— Он не выглядит бешеным, он выглядит голодным.

— Ради Бога, не кормите эту тварь!

Её горячность испугала меня, и стоило мне взглянуть на неё, как мои щёки опалило гневом.

Прежде чем я успела её остановить, Луна громко хлопнула в ладоши, пугая бедное животное.

— Убирайся отсюда! Вон!

— Не надо!

Теперь я схватила её за руку, и она обернулась, сверкая глазами. Мы столкнулись лицом к лицу, и злой изгиб её губ напугал меня до костей. Я чуть не попятилась от неё, но вовремя себя остановила. Наши взгляды схлестнулись, а затем её лицо так быстро смягчилось, что мне показалось, что я выдумала весь этот крайне неприятный конфликт.

— Боюсь, собачьи бои здесь распространённое явление. — Она с сожалением пожала плечами. — Вы не сможете прокормить их всех и не можете позволить себе излишнюю сентиментальность. Надеюсь, вы выучите этот тяжелый урок.