Аманда Стивенс - Королевство

— Спасибо за приглашение.

Его черты казались настолько идеальными, что я была вынуждена искать изъян, пока мы пожимали друг другу руки. Я заметила дряблую линию подбородка и небольшую отёчность под глазами, что указывало на склонность к алкоголизму.

— Моя жена, Марис, — сказал он, отходя в сторону, чтобы представить крошечную женщину, которая топталась позади него. Первым делом я отметила, насколько она моложе своего супруга, скорее ровесница Тейна, чем Хью. Потом моё внимание привлекло, как она держалась возле супруга и, точно испуганная птичка, переводила взгляд от меня на других женщин, словно ощущала угрозу со всех сторон.

— Вы позволите? — спросил Тейн, снова беря меня под руку. — Амелия ещё не познакомилась с дедом.

— Удачи, — пробормотал Хью Эшер, поднимая бокал.

— Что он хотел этим сказать? — спросила я, когда мы отошли.

— Не обращайте на него внимания, — ответил на это Тейн, пожимая плечами. — У него сложные отношения с дедом. Хотя, если подумать, то, наверное, у нас всех…

Он не договорил, так как его взгляд скользнул поверх моего плеча на долю секунды, прежде чем я ощутила странное покалывание в основании позвоночника. Я машинально повернулась к открытой французской двери. Ветер что-то принёс. Шёпот того зла...

Вглядевшись в тени на улице, я поначалу ничего не увидела. Но небольшое движение, и я смогла различить силуэт в инвалидном кресле. Интересно, как долго он просидел в сумраке. Он наблюдал за нами всё это время?

Он заехал в зал, колёса чуть скрипели о деревянный пол. Даже в кресле он выглядел высоким и царственным, безукоризненно одетый в тёмный костюм, который оттенял серебряные волосы. Тонкие черты лица испещряли глубокие морщины, а глаза казались чёрными, как уголь. Я могла заметить слабое сходство с сыном, но в отличие от Хью, этот мужчина выглядел скорее импозантным, чем красивым. И несмотря на возраст у него не было дряблого подбородка и иного изъяна, не считая искалеченной ноги, наполовину скрытой под кашемировым покрывалом.

— Дедушка, позволь познакомить тебя с Амелией Грей, — представил меня Тейн.

Я вышла поприветствовать его.

— Как поживаете, мистер Эшер?

Он сжимал в руках книгу в кожаном переплёте, и когда отложил её в сторону, я заметила золотое тиснение на обложке, и эта эмблема пробудила какое-то далёкое, неуловимое воспоминание. Оно ускользнуло от меня, когда Пелл Эшер взял меня за руку, так как в тот момент по моему позвоночнику до самой шеи медленно расползлась странная дрожь. Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не вырвать ладонь.

— Оставь нас, — приказал он.

— Что, простите?

— Он говорит про меня, — сказал Тейн.

— Ох...

— Не желаете выпить? — беззаботно поинтересовался Тейн, не обращая внимания на резкость своего деда. — Что предпочитаете?

— Белое вино.

Он опустил взгляд.

— Дедушка?

Пожилой мужчина царственно махнул рукой, и Тейн медленно удалился. Меня же пригласили сесть рядом, и я присела на самый краешек стула, словно кролик, попавший в силки.

— Так значит вы реставратор, о котором я так много наслышан, — начал Пелл Эшер. — Приехали спасти наше маленькое кладбище.

Я резко взглянула на него, ища доказательства враждебности или сарказма, но не увидела ничего в чёрных глазах, кроме умеренного любопытства.

— Не знаю. Я просто приехала сделать свою работу.

— Вы видели кладбище? — Его голос выдавал его немощность больше чем инвалидное кресло. Ломкий, его не скроешь покрывалом.

— Я провела целый день, фотографируя надгробия.

— И что вы о нем думаете?

Такой же вопрос мне ранее задал Тейн, и как тогда у меня возникло ощущение, что «Терновые врата» просто уловка. Этому человеку нужно что-то ещё. Но тут я спросила себя, а не моё ли беспокойство больше, чем его слова создаёт это подозрение.

— Ранее я поделилась с Тейном тем, как восхищена вашими скульптурами. Лица так выразительны. Они напоминают мне статуи, которые я видела на одном кладбище в Париже.

— Пер-Лашез?

— Да. Вы там были?

Он кивнул.

— У вас хороший глаз, моя дорогая. Многие статуи на нашем кладбище созданы европейскими мастерами. Они бесценны.

— Тогда нам повезло, что их не попортили вандалы. Вы не представляете какой вред можно нанести баллончиком с краской.

— Никто не посмеет.

Ответ был настолько быстрым, что я чуть не упустила прозвучавшее в нём небывалое высокомерие, как и в надменном блеске обсидиановых глаз, в тонкой безрадостной улыбке, от которой у меня снова побежали мурашки по коже. Я и не надеялась, что мне понравится Пелл Эшер. Его жадность уничтожила кладбище, а в моих глазах это непростительный грех. Но несмотря на его прошлые деяния, несмотря на его самомнение, я была по-странному заинтригована этим мужчиной. Я пала жертвой его загадочности, даже если сама его природа меня отталкивала.