Ирина Казьмина - Бабкина книга [СИ]

Коту было дано задание сторожить, и если что - мчаться за ведьмой. Но ничего непредвиденного не произошло, и Дарина вместе с Плюхом сами заявились под вечер, пробравшись тихонько огородами.

- Все в порядке, - отчитался Феликс. - Пьет.

- Долго что-то, я боялась, он уже и заснул.

- Да ему, видно, компании не хватает, он чарку выпьет, пойдет дверь подергает, в окошко посмотрит. Потом снова за стол. Уже сам с собой разговаривать начал, за жисть рассказывает, а на ногах еле держится, так что пора.

- Ну, пойди к окошку, отвлеки, пока я тут с замком...

Пока дядь Вася высматривал, кто там за стеклом скребется, Ринка успела усесться за стол, а Плюх - спрятаться за шторкой.

Вернувшись в комнату, Васыль замер на месте, пытаясь навести резкость. За столом, на котором стояла недопитая банка с самогоном, стакан и в красочном беспорядке валялись огрызки бутерброда с салом и перья зеленого лука, сидела особа женского пола. Вся в черном, лицо - белое, хуже чем у покойника, вокруг глаз черные круги, волосы дыбом, а из них торчат самые настоящие рожки (на этот раз Ринка воспользовалась фотографией из журнала о театре).

- А я за тобой, Василек, - с ласковой угрозой произнесла гостья, и за ее спиной пошли сероватые клубы дыма. - Проходи, садись, что встал, как не у себя дома?

Тот уставился на ведьму, позабыв моргать, и стоял, не шелохнувшись, хотя еще минуту назад его заметно штормило.

- Помочь? - подтолкнул сзади кот.

Дядь Вася вздрогнул, посмотрел на говорящего кота и побледнел. По мере того, как мысли в его голове выстраивались в логический ряд, взгляд, наоборот, становился все более безумным. Когда мыслительный процесс достиг критической точки, его левый глаз задергался, а правый повело куда-то в сторону, дядь Вася сжал побелевшие губы, сделал шаг назад и рухнул на месте.

Открыл глаза от того, что дама в черном хлестала его по щекам, а кот что-то мяукал про сердечный приступ.

- Тихо! - оборвала помощника Ринка. - Очнулся?

- Вы кто? - выдавил из себя подопытный.

- Мы - посланники с того света, за тобой. - Дарина хищно улыбнулась и притянула к себе подпиравшие стену вилы. - Вот пришли выпить с тобой перед дорогой. Ты ж пить любишь?

- Не, - мотнул кудрями дядя Вася, - не люблю. Я не хочу... туда...

- Никаких отговорок, - прошипел Феликс. - У нас все записано. Пьешь, деньги из дома таскаешь. Так что давай по последней - и в путь.

- Я больше не буду, честно, - Васыль поднялся на ноги уже практически трезвым.

Дарина достала из буфета фужер на длинной ножке, потерла его сверху черным атласным рукавом, разлила из банки остатки жидкости, встала, поднесла посудину к губам и провозгласила тост:

- Ну, за упокой!

Василий выпучил глаза, заорал "А-а-а-а!!! ", смахнул свой стакан со стола и бросился к двери. Но не тут-то было! Ведьма их не только открывать научилась, но и запечатывала не хуже. К тому же дверь была надежная, дубовая. Несчастный мужик пару раз стукнул ее ногой, намереваясь протаранить путь, и когда дело не выгорело, начал отходить по стеночке дальше, к окошку, вперив взгляд в Ринку, которая медленно окутывалась черным дымом.

- Сопротивление бесполезно! - завизжал Феликс, встав на задние лапы и размахивая когтистыми лапами. Делал он это с таким азартом, что случайно запепился за гардину, которая, не выдержав грубого обращения, сорвалась вниз и накрыла собой разбушевавшегося кота.

Ринка кинулась спасать помощника, чем Васыль тут же воспользовался, улизнув в другую комнату. До друзей донесся странный шум, что-то гремело, скрипело и трещало.

Когда все стихло, они осторожно вошли следом, опасаясь попасть под какой-нибудь тяжелый и травмоопасный предмет. Но вместо этого увидели дядю Васю, забравшего на большой трехстворчатый шкаф, под самый потолок, для чего ему пришлось согнуться пополам. Он еще умудрился затащить туда и кухонный табурет, выставленный теперь в виде заграждения.

- Слазь! - грозно потребовала ведьма. - Водку пьянствовал? Пора грехи смывать!

- Я больше не буду! Не подходите! - упорствовал не желающий умирать Васыль. - Господи, помоги!

Судя по выражению лица, дядя Вася скоропостижно уверовал. В эту минуту, дробно перебирая ножками, в комнату вбежал Плюх.

- Стойте! Отмена на покойника ? 3546! Временное помилование.