Дженнифер Дэвис - Алый [ЛП]

Мятежник замер, услышав просьбу. Дармик был потрясен, особенно после того, как обращался с ней со времен ее ареста.

— Ах, — она посмотрела на кровь на своих руках и грязное платье. Дармик боялся, что она упадет в обморок.

Мятежник опустил меч.

— Она теряет много крови. Мы можем драться тут, или я могу отвезти ее к целителю.

Дармик скривился, когда голова Ремы упала на грудь, ее тело съехало по дереву. Он поднял меч, чтобы ударить мятежника.

Мужчина отошел на шаг.

— Если она хочет тебя невредимым, ты не хочешь того же для нее? — он смотрел на Дармика, словно пытался прочесть его мысли.

Дармик не хотел, чтобы мятежник знал о его чувствах к Реме. Это могли использовать против него, он не мог дать мятежнику такой рычаг давления.

— Нет, — сказал он. — Я хочу найти ваш лагерь и уничтожить. Мне плевать, что с ней будет.

Мятежник разглядывал его.

— Целитель недалеко отсюда, — сказал он, опустив меч. Мятежник хотел уберечь Рему. Если Дармик одолеет его, что будет с ней? Если Леннек схватит Рему, он уничтожит ее.

— Идите, — Дармик уперся мечом в землю, отошел на шаг.

Мятежник кивнул и убрал меч в ножны. Он подхватил Рему и уложил на спину Ночи.

— Ты ранил моего коня, мне потребуется твой, — он привязал ее к лошади и забрался сам. Дармик проводил их взглядом под проливным дождем.

Рема

Глаза Ремы открылись. Она умерла? Голова болела. Нет, смерть так не должна болеть. Она лежала на соломенном матрасе в маленькой темной комнате. Как в подземелье, но тут не было запаха отходов и гниющих крыс.

Она пыталась вспомнить, как оказалась тут. Рема помнила, как стояла на виселице с петлей на шее. Как смотрела в большие глаза Ночи, а потом упала и ударилась обо что-то твердое, и мир почернел.

Веревка порвалась? Слезы катились по ее щекам. Ее повесят еще раз? Рема не могла пройти через это снова. Снаружи комнаты послышались злые голоса, и она прислушалась. Солдаты шли к ней? Казнь проведут снова?

Рема попыталась сесть, но боль вспыхнула в голове. Ее мир почернел снова.

Рема пришла в себя и услышала голоса тети Майи и дяди Кара, а еще незнакомый женский голос. Она хотела кричать им, но остановила себя. Она поежилась от ужаса. Может, ее тетю и дядю арестовали и держали в подземелье с ней.

Рема знала, что если попытается сесть, снова отключится. Ее тело словно растоптал конь. Она погладила бинты на лбу. Под ее пальцами пылал огонь. Если она была в подземелье, разве ее рану перевязали бы? Может, Леннек не хотел, чтобы она истекла кровью, ведь она могла так умереть. Он хотел, чтобы она была в сознании, когда ее повесят.

Кто-то стукнул о деревянную дверь. В камере, где ее держали, были железные прутья вместо одной из стен, а не деревянная дверь. Рема огляделась и заметила на себе шерстяное одеяло. Рядом с кроватью стоял стол с чашей, вода была красной. Тряпка с пятнами крови висела на краю. Несколько чаш поменьше, похожих на те, в которых тетя Майя смешивала лекарства, стояли вокруг большой. В воздухе слабо пахло мятой.

Открылась дверь, и вошла женщина. В комнату проник тусклый серый свет.

— Ты проснулась, — сказала женщина с улыбкой. Она была в простом длинном черном платье, ее каштановые волосы были стянуты в пучок.

— Кто вы? — спросила Рема хриплым голосом. Она хотела спросить про тетю и дядю, но боялась говорить о них, не зная, что происходит.

— Меня зовут Нулея, я — целитель, — женщина отодвинула стул и села у кровати.

Нулея дружелюбно улыбалась, не угрожала. Но Рема все еще не понимала, в чем дело.

— Ты в безопасности, — сказала Нулея. У нее была белая кожа, как у Ремы, а не смуглая, как у большинства на острове. Нулея потянулась к ней.

Рема отпрянула, а потом пожалела, ведь боль в голове усилилась.

— Лучше не шевелись, — сказала Нулея. — У тебя глубокий порез на лбу. Ты потеряла много крови и была какое-то время без сознания. Пришлось зашить тебя и нанести на рану кошачью мяту.

Нулея проверила повязку Ремы. Ее рукава сползли до локтей, запястья были голыми.

— Где ваши метка и браслет? — спросила Рема. Она не видела никого без татуировки или браслета с данными. Всем детям королевства на левом запястье делали метку их региона, и все носили браслет на правом запястье, где значились имя, возраст и семейное положение. Закон был простым — армия казнила тех, у кого не было метки и браслета.

— У меня их нет, — ответила женщина. — Кровь еще немного течет, — улыбнулась Нулея, на правой щеке появилась ямочка. — Тебе придется остаться тут на пару дней, пока ты набираешься сил.