Анатолий Бочаров - Последний из Драконьих Владык [litres]

Небо продолжало буйствовать, но на обзорной площадке форта Альбедо, по гранитным плитам которой струилась ничем не сдерживаемая кровь десятков убитых Аматрисом чародеев и офицеров, воцарилась странная гулкая тишина. Такое спокойствие возникает, наверное, в самом центре смерча. Кеган Аматрис стоял молча, не шевелясь. Молчали также Делвин и Марта, Астрид и Боб, Луис, Кельвин, готовые выслушать, что скажет Патрик, ставший, похоже, предводителем их маленького потрепанного отряда. Товарищи, которым граф Телфрин едва научился доверять, но которые дрались на его стороне столь же яростно и отчаянно, как те, прежние друзья, погибшие по его вине. Они ждали, оставив в кои-то веки разногласия, споры и прения, держа наготове клинки, пистолеты и силовые посохи, готовые по малейшему его слову снова вступить в бой.

«Им достался плохой командир, не достойный никакого доверия».

Взгляды жгли, буравили, они сделались совершенно нестерпимы. Хотелось убежать и спрятаться, напиться до беспамятства. Закрыться от свалившегося на плечи невыносимого и тяжкого мира, потеряться в безвестности, остаться бесславным и забытым, никого и ничего не достойным, и абсолютно ничего не помнить. Ни сожженных дотла городов, ни обломков любимого фрегата, тонущих в темной воде, ни мертвых товарищей, обступивших кольцом в королевстве смерти, ни отчаянного выражения на лице Марты Доннер.

Слова слетали с губ и казались незнакомыми и чужими:

– Полагаю, мы продолжим наше сотрудничество, господин Тревор.

– Рад, что здравый рассудок, кажется, победил. Вы сделали правильный выбор, Волфалер.

– Вы не можете так поступить, граф Телфрин! – крикнула Марта.

– Да чтоб вас разорвало! – сплюнул Делвин. Он кинулся к Аматрису, замахнувшись мечом, – и вновь, как и раньше, наткнулся на выставленную Принцем Пламени магическую защиту. Движение таинственного колдовского клинка постепенно замедлилось, а сам капитан Дирхейл сбился с шага, хотя и не остановился. Он боролся, столкнувшись с враждебной магией, подобно тому как жук трепещет крыльями, стараясь не увязнуть в загустевающей на глазах древесной смоле. Его клинок все еще продвигался вперед, но теперь уже совсем неспешно, а до Аматриса оставалось еще несколько шагов. С таким же успехом могло оставаться и несколько миль.

Кельвин и Боб опять выстрелили, но энергия силовых разрядов, выпущенных магическими жезлами, не причинила вреда их противнику, вокруг которого на миг вспыхнул и снова погас защитный экран. Аматрис рассмеялся. С губ Альфонсо Мервани срывался дикий, гортанный, отвратительный смех, и слышать его было противно и больно. Астрид смотрела на Патрика, изумленная и не верящая, что граф Телфрин только что предал город, которому многие годы верой и правдой служил. Луис тоже поглядел на бывшего капитана и торопливо отвел глаза.

Наверно, Принц Пламени все же устал. Он потратил немало сил, сотворив заклинание, убившее сразу полсотни человек; уворачиваясь от ударов и выстрелов, сделанных товарищами Патрика; пытаясь остановить продвижение Делвина, – а тот старался изо всех отпущенных ему сил, пытаясь дотянуться до Аматриса. По лицу капитана Дирхейла, искаженному от натуги, градом катился пот, а письмена на его клинке сияли светом сотни костров. Аматрису достался упорный, упрямый, не привыкший отступать ни перед какими препятствиями противник, немного даже смешной, но опасный в своей упертости. И древний маг, некогда ввергший Дейдру во тьму, как только мог старался ему помешать. Скорее всего, именно поэтому он сделался менее внимательным, нежели обычно.

Патрик Телфрин развернулся – и бросил кинжал, вложив в бросок все отпущенное ему мастерство и ловкость. Когда-то Луис как следует натаскал его в этом искусстве. Кинжал стальной рыбкой сверкнул в воздухе и вонзился в плечо Альфонсо Мервани, старому другу Патрика, гранд-герцогу вольного города Наргонда и верховному сюзерену Мантельских островов. Принц Пламени отчаянно взмахнул чужими руками, вскрикнул и пошатнулся, вырывая из раны кинжал. В тот же миг рухнули выставленные им чары. Делвин Дирхейл оказался совсем рядом и вонзил меч в грудь Альфонсо. Аматрис вскрикнул, когда Делвин, рыча от ярости, насаживал его на клинок. Меч пробил грудную клетку, пронзил сердце и весь в кровавой пленке вырвался из спины. Аматрис, умирая, блевал Дирхейлу кровью в лицо, а тот стоял, не отворачиваясь и не отступая, и до упора прокручивал в ране клинок. Действительно крайне упрямый молодой человек.