Питтакус Лор: Сила Единства

Практика. Это единственная надежда, что у меня есть.

Я сажусь на кровать и смотрю на себя в зеркало, которое висит над бюро. Мои волосы немного затянулись, и вокруг глаз вокруг появились темные круги. Сейчас это не имеет значения. Я смотрю на себя…

И потом я исчезаю.

Появляюсь. Делаю глубокий вдох.

Я снова становлюсь невидимым. На этот раз я держу это состояние дольше. Пока могу. Я смотрю на пустое место в зеркале, где должно находиться мое тело, и прислушиваюсь к номерам бумаги на часах.

С Ксимиком я должен иметь возможность скопировать любое Наследие, с которым я столкнулся. Это просто вопрос обучения, как использовать его, что никогда не бывает легким, даже когда Наследие приходит естественным путем. Исцеление Марины, невидимость Шестой, каменный взгляд Даниэлы — вот те способности, которые я получил до сих пор. Я собираюсь получить больше, сколько смогу. Я собираюсь тренировать эти новые Наследия, пока они не станут такими же естественными для меня, как мой Люмен. И тогда я собираюсь повторить этот процесс.

Вся эта сила — это только одна вещь, которую я с нетерпением жду.

Уничтожение каждого Могадорца на Земле. В том числе и особенно Сетракуса Ра, если он еще жив. Шестая думает, что она могла убить его в Мексике, но я не поверю, пока Моги не сдадутся, пока я не увижу тело. Часть меня почти надеется, что он все еще там, так что я могу прикончить этого ублюдка.

Счастливый конец? Это из сказок. Я был глуп, когда верил в это.

Питтакус Лор, последний, тот, чье тело мы нашли скрытым в бункере Малькольма Гуда, у него тоже был Ксимик, но он не делал этого достаточно. Он не мог остановить вторжение Могадорцев в Лориен. Когда он имел возможность убить Сетракуса Ра все эти столетия назад, он тоже не мог этого сделать.

История не повторится.

Я слышу шаги в коридоре, которые останавливаются прямо у моей двери.

Несмотря на то, что они говорят тихо, я без проблем слышу их через усиленную стальную дверь, с моими усиленными чувствами, я все еще слышу каждое слово, о котором говорят Даниэла и Сэм.

«Может быть, нам следует просто позволить ему отдохнуть», — говорит Даниэла. Я не привык слышать, как она говорит таким мягким тоном. Обычно, Даниэла — это взрывная смесь. Всего через пару дней она полностью оставила свою старую жизнь и присоединилась к нашей войне. Хотя у нее не было большого выбора, учитывая, что Моги сожгли ее старую жизнь на земле.

Другой человек замедлил нашу войну.

«Ты его не знаешь. Он там не спит, — отвечает Сэм, и голос его хриплый.

Сидя в этой черствой комнате, размышляя о прошлом и причиненном мне ущербе, я начал задаваться вопросом: какой была бы жизнь Сэма, если бы мы с Генри выбрали Кливленд или Акрон, или что-то еще вместо Парадайз? Будет ли он до сих пор получать Наследия? Мне было бы хуже, может быть, я бы даже был мертв без него. Это уж точно.

Сара все равно была бы жива, если бы мы никогда не встречались.

«О, хорошо, я не говорю о том, что он хорошо спит. Чувак чужой супергерой; кто знает, может он спит три часа ночью, свисая с потолка», — отвечает Даниэла Сэму.

«Он спит так же, как и мы».

"Без разницы. Вопрос в том, что может быть, ему нужно какое-то пространство, понимаешь? Выработать свое дерьмо? И он придет к нам, когда он будет готов. Когда он…».

«Нет. Он хотел бы знать», — говорит Сэм, а затем тихо стучит в мою дверь.

Я встаю с постели, чтобы открыть дверь. Разумеется, Сэм прав обо мне. Что бы ни случилось, я хочу знать. Я хочу отвлечься. Я хочу двигаться вперед.

Сэм моргает, когда дверь открывается и смотрит сквозь меня. «Джон?»

Мне понадобилась секунда, чтобы понять, что я все еще невидим. Когда я появляюсь из воздуха перед ними, Даниэла делает шаг назад. «Проклятье».

Сэм едва приподнимает бровь. Его глаза красные. Он кажется слишком измученным, чтобы удивляться.

«Извини, — говорю я. «Работаю над моей невидимостью».

«Остальные будут через десять минут», — говорит Сэм. «Я знал, что ты захочешь быть там, когда они приземлятся».

Я киваю и закрываю за собой дверь.

Иллюзия мотеля исчезает, как только я выхожу за пределы моей комнаты. В коридоре, это место больше похоже на туннель, строгие белые стены и холодные галогенные огни. Это напоминает мне об объекте под Эшвуд Эстейтс, за исключением того, что это место было построено людьми.

«У меня в комнате есть видеомагнитофон», — говорит Даниэла, пытаясь поговорить, когда мы трое спускаемся по одному из одинаковых коридоров в этом подобном лабиринту комплексе. Когда ни Сэм, ни я сразу не реагируют, она добавляет. «У вас, парни, есть видеомагнитофоны? Дерьмо сумасшедшее, не так ли? Я не видела видеомагнитофон годами.