Питтакус Лор - Сила Единства

Мне жаль слышать, что Марк говорит то, о чем я уже думал.

«Мы были влюблены», — говорю я ему.

Марк бросает на меня взгляд. "Может быть. Возможно, вы действительно были. Но давай начистоту. Таинственный новый парень приезжает в маленький городок, и о, у него есть сверхспособности. И о, он пытается спасти мир. Какая девушка не попадется на это дерьмо, а? Черт, посмотри на меня, стоящего здесь. Посмотри на тупого осла Сэма Гуда. Мы все втянулись в твой вихрь страдания».

«Она ни на что не падала. Я не обманул ее». Теперь мои слова острее. Он начинает задевать меня. «Мы были влюблены прежде, чем она даже узнала обо мне и о том, кто я».

«Но ты знал!» — кричит Марк, делая шаг ко мне. «Ты всегда знал, что значит быть рядом с тобой и ты… ты все равно пошел за ней! Во всех тех городах, в которых вы путешествовали до Парадайза, сколько еще таких девушек было?»

Я качаю головой, теряя поток того, что пытается доказать Маркс. «Там не было…»

«В точку! Ты держал его в штанах, потому что знал, что быть рядом с тобой — это смертный приговор. Для Сары. Ты просто не мог оставить ее в покое. Ты эгоистичен или одинок, или что-то еще, и ты… ты убил ее. Она была бы жива и счастлива, если бы ты только отправился в другой город, Джон. Да, все это вторжение все равно будет происходить, но я чувствую, что Могадорские военные корабли находятся далеко от Парадайза. Без тебя, без твоей убогой ерунды, у нее, по крайней мере, был бы шанс».

Я не знаю, как ответить. Часть того, что говорит Марк, истинна, но он игнорирует так много, что мы с Сарой разделили. Может быть, мне было эгоистично привлекать ее, но каждый раз, когда я отталкивал ее, она возвращалась. Она приняла собственное решение. Она была сильной и сделала меня сильнее. И она была первым человеком на Земле, который заставлял чувствовать, что у меня действительно был шанс на нормальную жизнь, как будто было нечто большее, чем просто бесконечное бегство и борьба. Сара дала мне надежду. Но у меня нет слов, чтобы объяснить это Марку, и я даже не хочу этого. Мне не нужно защищаться».

«Ты прав», — говорю я холодно, надеясь, что этого достаточно, чтобы положить конец этому.

«Я… я прав?» — недоверчиво заметил Марк, расширив глаза. «Ты думаешь, это то, что я хочу услышать?»

Я вздыхаю. «Марк, правда, мне все равно, чего ты хочешь. У меня никогда не было намерений убить Сару.»

Тогда он ударяет меня. Я вижу, что удар приближается за милю, но я не хочу защищаться. Это короткий апперкот, который ударяет меня прямо в желудок и заставляет меня согнуться, резко хватая воздух. Это уже не первый раз, когда Макс ударяет меня, и он сильно ударил — может быть, немного сильнее, чем я помню. Но за последние несколько месяцев я стал гораздо сильнее тоже, сильнее, чем Марк может представить, и я едва чувствую удар.

Когда я не реагирую на первый удар, Марк пытается попробовать снова. Его сердце не успокаивается, несмотря ни на что. Он бросает на кулак в мою голову, но, кажется, в последний момент передумывает, и его кулак просто соскальзывает с угла моей челюсти. Сила его собственного удара несет Марка в сторону, где он спотыкается об одну из пустых кроватей, приземляясь в неловком сидящем положении.

Он остается там, глядя в пол и глубоко вздыхает. Я могу сказать, он пытается не плакать.

«Тебе лучше?» — спрашиваю я, потирая середину груди.

«Нет», — отвечает он. «Нет, не знаю».

«Как насчет того, чтобы мы закончили эту войну и уничтожили каждого Мога, который стоит на нашем пути? Ты почувствуешь себя лучше?»

Маркс смотрит на меня, и то, что я вижу на его лице, удивляет меня. Жаль. Я понимаю, что я только что сказал, это не вопрос для него. Это вопрос для меня. Я немного боюсь узнать ответ.

«Это не вернет ее», — говорит он.

Я не отвечаю. Я последний раз смотрю на Сару и возвращаюсь к выходу из корабля. В дверях я останавливаюсь и поворачиваюсь.

«Ты сделаешь кое-что для меня?» Я спрашиваю его, мой голос осип, все чувства будто выжали.

Марк проводит большим пальцем по своим ободранным костяшкам. «Что?»

«Я собираюсь заставить наших военных друзей дать нам автомобиль. Мы находимся всего в нескольких часах езды от Парадайза. Ты не мог бы …» Мой голос дрогнул, и я прижимаю руку к холодному металлическому проходу. «Ты не мог бы отвезти ее домой?»

Марк хмыкает. Когда он говорит, эта горечь слышна в его голосе. «Конечно, Джон. Я знаю, что ты занят, поэтому я сделаю за тебя тяжелую часть. Должен ли я сказать ее маме, что ты передаешь привет?»