Татьяна Дмитренко - Право на жизнь-2. Дела житейские

Орон выслушал эту чушь, не меняя выражения лица, и еле заметно пожал плечами, у каждого барона своя причуда. Если господину Тарину пришла охота беседовать с полоумным иллюзором, то кто ему доктор? Тарин не стал уверять нашего ниндзю, что старый иллюзор достаточно разумен, понимающе ухмыльнулся и спустился в подвал, к телепорту. Славка откланялся и вернулся в академию, надо поддерживать имидж сдвинутого на исследованиях ученого, да и работа не ждет, господа.

Все умотали по делам, а что остается мне и Орону? Снова валяться по диванам в ожидании очередной кормежки? В обозримом будущем положение дел не изменится, зато к вечеру вернется Тарин с новыми сплетнями и слухами — как ни крути всё же информация. Остается ждать.

Рустам ушёл вздремнуть в домик для слуг, ему там выделили койку, затем по его просьбе организовали ванну, после чего парень сориентировался на восток и совершил намаз. Девчонки—горничные недоумевали, созерцая его манипуляции и странные поклоны. Я попросила не тревожить воина, когда он беседует с Творцом и вообще не задавать личных вопросов, кроме «чего изволите». Допустимы также пожелания доброго утра, но и только.

Я не стала выяснять, как парень определил направление на Мекку, ему виднее в какую из сторон беспокоить Творца молитвенными возгласами. Верит мужик в аллаха, ну и прекрасно, я вот в богиню Шонгу почти готова поверить. И в Иисуса Христа верую, как верит большая часть моих сверстников, выросших в атеистической среде. Точнее, наша вера владеет какой-то частью сознания, и обращаемся мы к Богу за помощью в тяжелых жизненных обстоятельствах, когда в остальные возможности верить уже нельзя или бесполезно. Может, оно и печально, но это правда.

Орон остался сидеть у камина в компании стакана, а я высвистала Берку и поднялась в библиотеку штудировать книгу для чайников. Когда-то моим окном в мир были книги, затем книги и Интернет, зато теперь мой мир состоит из достойных людей, ну, или нелюдей, не суть важно. Незаметно для себя я задремала, уронив на пол подарок господина Вана.

Разбудила меня Саналера, осторожно, как ей казалось, открывшая дверь библиотеки.

— Извините, госпожа, — девушка огорченно поморщилась.

— Ничего страшного, Сана. Хорошо, что разбудили, а то опять придется полночи в кровати вертеться в попытках уснуть.

— Я только хотела сказать, что господин Валерт просил принять его вечером.

— Да? Очень рада. Пригласите его к ужину на сегодня. Можно кого-нибудь послать к нему?

— Я пошлю Туриона, ему всё равно возвращаться домой в ту сторону.

— А что с браслетом?

— Господин ювелир вам его сам доставит.

— Ещё лучше! Тогда закажите поварам ужин на...— мысленно подсчитала, — на семерых. И пусть Имрой достанет из подвала то странное лиловое вино, которое пьют наши эльфы.

— Прошу прощения, госпожа Яна, а почему на семерых? Вас всего пятеро, считая уважаемого гостя.

— А Выдра и Рустам?

— Игорь просил, чтобы вы позволили ему и его другу столоваться со слугами. Они не желают привлекать к себе внимание до тех пор, пока не освоятся в Эрин.

Я думала недолго.

— Разумно. Просьбу поддерживаю.

Я не стала выяснять, удалось ли ей заинтересовать Выдру, оно не моя печаль, поживем — увидим. Вот кого я всегда рада видеть, так это господина ювелира, он, без сомнения, самый приятный собеседник из всех возможных. Если говорить о возрасте, то Тарин ненамного старше, оба они воевали на стороне прадеда нашего короля в качестве боевых магов, а затем один ушёл в ювелирное дело, а второй занялся исследованием материи тварного мира, что бы это не значило. Самое смешное, что с месяц назад наш ювелир пел, как соловей, рассказывая мне о том, какой он белый и пушистый. Он, сирота эльфийская, творец и не более того, а тут нате вам — воевал плечом к плечу с нашим глав—эльфом!

Ладно, до ужина ещё дожить надо. Мысли мои всё время возвращаются к принцу. Маги занимаются его психикой, не угодно ли? Лучше бы в своё время его воспитанием озаботились, чтобы не заниматься его личностью сегодня.

Как всё знакомо, богатенькие родители, балованные детки, обожравшиеся властью и безнаказанностью. Правильно русская поговорка гласит: маленькие детки спать не дают, а вырастут — сам не уснешь. Его величеству надлежало выпнуть юного наследника в степь или на границу лет этак в пять, чтобы мальчик рос в тандеме с простолюдинами и научился как командовать, так и подчиняться. Обзавелся бы преданными соратниками из низов, что весьма полезно венценосной особе, ибо преданность под магической клятвой — это, с моей точки зрения, то же самое, что объятия по пьяной лавочке.