Светлана Борисова - Инкуб [СИ]

Пухлая блондиночка, сидящая по соседству с Цветанкой, зажала нос и с брезгливой миной на симпатичном личике отодвинулась подальше от растрёпанной насупившейся девушки, от которой за версту благоухало свежим навозом.

— Вот-вот! На такую уродину только раб может польститься, — ехидно прогундосила она. — Будут на пару убирать дерьмо за скотиной. Правда, лично я ни за что бы не доверила хозяйство этой порченой. От её рожи у коров молоко свернётся.

Рассерженная Цветанка злобно зыркнула на соседку.

— Заткнись, пышка! Уж кто порченая так это ты! Всем известно, что дома только ленивый не валял тебя на сеновале! — выпалила девушка, доведённая унизительными смотринами до белого каления.

Повернувшись к свахе, она мстительно добавила:

— Не имеете права, ханум! Отец под расписку заплатил вам сто золотых алтын, чтобы я вышла замуж только за свободного. Посмеете нарушить договор, и я подам жалобу кади, а нужно будет и до халифа дойду!

— Фу ты, порченая! — буркнула недовольная тётка Гашиха. — Гляди ж, какие беды от ума! Не иначе твоего уважаемого батюшку сглазила эдайновская ведьма. Иначе с чего он вздумал девку грамоте учить?

Сваха призадумалась, и в её заплывших глазках промелькнул недюжинный ум. Найдя выход, она победно улыбнулась.

— Так то ж, мой пеклеванчик, если тебя возьмут замуж в течение месяца, а уже второй пошел, — елейно пропела она. — Так что хошь обижайся, хошь нет, а теперь я имею полное право отдать тебя за любого, будь то свободный или раб.

— Так нечестно, ханум! — с отчаянием выкрикнула Цветанка, повернувшись к свахе. — Вы выставляли меня на смотрины только три раза, да и то ненадолго! За такое время и писаная красавица не найдёт себе жениха!

— Эх, деточка! — сваха тяжело вздохнула. — Поверь, я и рада бы чаще тебя выставлять, но даже приезжие знают, что ты порченая. Сама же видишь, когда ты сидишь на помосте, мужчины не хотят подходить к другим невестам. Эти дураки боятся твоего сглаза.

— Тетёнька Гашиха, это неправда! Никакая я не порченая! Наше хозяйство процветало, когда я вела дела в отсутствие отца!

Спрятавшись за шалью, наброшенной на плечи, девушка горько заплакала. Со свахи разом слетела недоброжелательность, и на одутловатом лице появилось неподдельное участие. Хоть она нещадно гоняла непоседу, но в душе привечала больше остальных питомиц, ценя за острый ум и прилежание. Цветанка не бездельничала, как другие девушки, прихорашиваясь в ожидании жениха, а всячески помогала ей по дому, хотя никто её об этом не просил. Нахальная сваха сразу же свалила на неё большую часть своих забот и ни разу не сказала доброго слова. На то были веские причины, ей не хотелось, чтобы пошли гулять слухи, что она пользуется не только деньгами, но и трудом своих подопечных. Это плохо сказалось бы на её репутации.

— Нехорошо быть на людях простоволосой, деточка, а то ещё подумают, что ты гулящая, — сказала тётка Гашиха с мягкой укоризной в голосе. Она заботливо прикрыла платком голову девушки. — Что поделаешь, если мужики боятся умных жен, почитая их за распущенных ведьм Эдайна, — она снова тяжко вздохнула. — Всё я знаю, мой пеклеванчик. Пока мы уговаривались с твоим батюшкой, он все уши мне прожужжал, рассказывая какая ты умница-разумница, добрейшая душа и работница. И то верно, не чета некоторым давалкам, — сваха покосилась на блондинку и та, фыркнув, тут же отвернулась.

Подобревшая тётка Гашиха снова поправила сбившийся платок на голове девушки и успокоительно похлопала по спине.

— Не бойся, Цветанка, будет и на нашей улице праздник. Кровь из носу, но я сыщу тебе принца и не хуже, чем у остальных. Клянусь Аллахом, Всевидящим и Справедливым!

«Верно говорят, язык до Киева доведёт», — ухмыльнулся юноша. Расспросы подтвердили, что он не сбился с пути и идёт в нужном направлении.

Поскольку ему было с чем сравнить, вскоре он пришёл к выводу, что ярмарка в Адисе мало чем отличается от восточных базаров на Земле — если только своеобразным местным колоритом. Всё также под ритмичный стук барабанов и жалобное пение славянской сопелки по еле заметной на фоне неба верёвке расхаживали канатоходцы, демонстрируя собравшимся чудеса ловкости и храбрости. Внизу их товарищи в пёстрых трико крутили сальто; а полные таинственности, местные последователи Кио удивляли наивный средневековый люд совсем простенькими фокусами.

И всё равно весёлая ярмарочная круговерть завораживала юношу не меньше, чем ту темноглазую, цыганского типа девчонку, что с таким восторгом глазела по сторонам. Его позабавило, как она сконфузилась и спряталась за свой платок, заметив, что за ней наблюдают. «Совсем как любопытная устрица, которая чуть что сразу же прячется в свою раковину», — насмешливо подумал он.