Екатерина Оленева - Зеркала и лица - Северный ветер [СИ]

Миновав опрятные улицы и улочки, Лили привычно пересекла пустырь с Проклятой Мельницей и оказалась в самой непрезентабельной части города, куда гулять обычно не ходили.

У входа в дом возлежал Тобиас Снейп, вальяжно раскинувшись на шезлонге под зонтиком. Мужчина жарился на солнышке, зажав в зубах сигарету, а в руках — банку пива. Парусиновые шорты и футболка сверкали первозданной белизной, глаза скрывались за зеркальными солнцезащитными очками.

— Малышка Эванс? — рот Тобиаса Снейпа растянулся в ухмылке, при этом окурок держался уголками губ, как приклеенный. — Какая приятная неожиданность! И это в день, неожиданностей не сулящий.

— Здравствуйте, мистер Снейп. Сегодня немного жарко, не правда ли?

— «Немного жарко»? — передразнили её. — Адово пекло! — мистер Снейп отхлебнул пиво из жестяной банки, чтобы промочить горло. — К сынку моему притащилась? Жаль!

— Жаль? Почему — жаль?

— Потому что вынужден огорчить тебя, красавица. Его, как обычно, нет дома. Этим летом отчий кров сынок своим присутствием не часто освещает. — Тобиас вновь присосался к банке. — Вот никак я в толк не возьму, что девушка вроде тебя может находить в таком, как он? — изрёк горе-папаша, как только нашёл в себе силы оторваться от «соски».

— Этот постулат сомнителен, — засмеялась Лили.

Тобиас рассмеялся в ответ.

— Какие же вы бабы, дуры, — отсмеявшись, продолжил он. — Думаете, раз эти колдуны взглянули на изнанку мира и обрели способность безнаказанно оставлять дерьмо на чужом дворе, так это делает их крутыми мужиками? Не-а! Крутой мужик не тот, кто умеет из ничего фейерверк устроить, да замочить полдеревни зажатой в кулаке кривой палкой. Крутой мужик тот, под чьим кровом тебе, деточка, будет всегда тепло, от кого не захочется убежать, куда глаза глядят. Кто не застит для тебя целый мир, а преподнесёт его на блюдечке с золотой каёмочкой, чтобы ты могла безбоязненно наслаждаться его изысканным вкусом. Вот кто вправду крут. Твоё здоровье, красавица!

— Тобиас, у нас, я вижу, гости? — выросла на пороге темной тенью Эйлин. — Не стой на солнцепёке, девочка, так можно и солнечный удар получить. Мой муж может себе позволить некоторые… причуды — мозги-то давно пропил, чего ему опасаться? А ты пройди в дом, Лили.

— Раз Северуса нет, — возразила Лили, — я лучше пойду…

— Зайди в дом, — приказала Эйлин.

Гардины на окнах были опущены, и солнце не проникало внутрь помещения. В комнатах царила приятная прохлада, гуляли сквозняки, тревожа бахрому скатерти под фарфоровым сервизом.

Эйлин Снейп тяжело опустилась в кресло, тонкие руки с бледными худыми пальцами легли на подлокотники.

— Я рада, что ты не застала моего мальчика, — начала женщина резковатым, холодным голосом, — давно хотела с тобой поговорить тет-а-тет. Скажи, Лили, что у вас с моим сыном?

Глаза у Эйлин были такими же непроницаемо-черными, как и у Сева. Ни ненависти, ни гнева, ни презрения — и всё же взгляд женщины выражал непреклонную решимость, если потребуется, перемолоть собеседницу в мелкий порошок.

— Я люблю его, — ответила Лили.

— А он тебя? — голос звучал вкрадчиво, как у мурчащей над мышью кошки.

— Надеюсь, что он тоже меня любит.

— Что заставляет тебя так думать?

— Куда вы клоните?

Лили скрестила руки на груди, словно отгораживаясь от собеседницы.

— Для Северуса ты значишь слишком много, девочка. Гораздо больше, чем он может позволить себе в его положении.

— Я вас не понимаю.

— Понимаешь. Всё ты отлично понимаешь. Ты же отнюдь не глупа. Я хочу сказать, — вы не созданы друг для друга.

— Классический мотив любой свекрови. Почему матерям всегда кажется, что для её сокровища не найдётся достойного обладателя?

— Оставь девчонку в покое! — оглушительный рык Тобиаса разрушил атмосферу зловещей тишины, царящей в комнате. — Дьявольщина! Что ж ты творишь, женщина?! Эта рыжая морковка единственное естественное увлечение твоего сына!

— Не говори о том, чего не понимаешь, — Эйлин даже бровью не повела.

— Думаешь, твой драгоценный сыночек поблагодарит тебя за это? — фыркнул Тобиас.

— Он ещё молод и многого не понимает.

— Будь у тебя мозги и сердце, ведьма, ты бы не от этой полнокровной красавицы сына отрывала, а от его друга с бабьим лицом. Содомиты хреновы все ваши колдуны!