Мария Линде - Слушай, что скажет река

— Вот именно. Разве кто-то воспримет это всерьез? Разве, проходя мимо Ирис, когда она греется на солнце у входа в кафе, они хоть на секунду поднимут голову от своих телефонов? — Он сделал паузу, не предполагающую, впрочем, никакого ответа. — Когда-то давно кто-то создал этот мир. Я не знаю, действовал ли он в одиночку или у него были помощники, — тут мнения расходятся, но, в общем, это не важно. Важно то, что у него, или у них, получился шедевр. Огромный, бесконечно разный, переходящий из одной крайности в другую, не повторяющийся ни в чем — и все же являющийся одним целым. Он никогда не был совершенным, этот мир, но шедевру и не надо быть совершенным. Ему достаточно быть прекрасным — таким, чтобы дух захватывало.

И он был таким, но потом в мир пришли люди. Может, Творец ждал кого-то другого, я не знаю… Но пришли те, кто пришли. И увидели мир, и начали переделывать его под себя — сначала в своих мыслях, а потом и по-настоящему. Они решали, что должно остаться, а что — исчезнуть. Что приносит выгоду, а что использовать нельзя, поскольку оно существует само по себе, не считаясь с их мелочными интересами.

Люди исследовали мир и рисовали карты. Потом они показывали эти карты своим детям и говорили: мир такой. И детям ничего другого не оставалось, как только принять на веру слова родителей. Потом дети выросли и то же самое передали своим детям.

И так тяжелели шаги людей по Земле, тяжелели их руки, что когда-то были легкими, как птичьи крылья. И карта смялась под их руками.

И появились на ней такие места, как это. Оно вроде бы существует, но не на поверхности, которую все видят и признают как объективную картину мира, а как бы… В тени, в складках карты. Рядом, но в то же время недостижимое для многих. Многие, впрочем, в этом и не нуждаются.

— Но неужели никто не знает об этом месте? — Аста все еще цеплялась за свой старый привычный мир, как за край скалы над бушующим морем. — Неужели люди не заходят сюда?

— Нет, почему же, некоторые заходят. Собственно, это обстоятельство как раз и привело вас ко мне.

Он посмотрел на Асту, и у той сердце заколотилось от волнения. Томас…

— Ваш брат однажды пришел сюда. Просто гулял по городу после занятий в гимназии и пришел. Ему тогда было четырнадцать, и он сразу подружился с местными школьниками. Они-то и привели его ко мне на урок. Я, в числе прочего, преподаю — как один из Хранителей Истории нашего мира — целого — того, что есть не на всех картах.

…Так вот, значит, куда уходил брат и почему его не могли найти. Чем больше она узнавала, тем тревожнее ей становилось. Аста затаила дыхание, стараясь не пропустить ни слова.

— Но прежде, чем я расскажу о нем, вы должны узнать, как появился Арнэльм, — сказал ей историк, заметив, как она заволновалась. — Чтобы правильно понимать дальнейшие события.

Его светлый, солнечный взгляд вдруг потемнел, усталость и возраст стали заметнее. Пока Тео молчал, подбирая слова, Аста почувствовала, как по спине тянет неприятным сквозняком, которому вроде бы неоткуда взяться. Потом историк заговорил:

— Арнэльм существует не так уж долго, всего каких-то две сотни лет. Для городов это детство. Раньше здесь был другой город — Эльмбург. Он назывался так по имени крепости, которую построил его правитель, светлый князь Эльм — чудак с огромным сердцем, покинувший высший свет в поисках свободы. Он нашел эту землю, потому что видел дальше, чем другие. Народ, который жил на берегу реки, он полюбил больше своей семьи. Его сородичи только и знали, что пьянствовать, транжирить деньги и вести споры о политике, а здесь люди жили по-другому — в ладу с природой и друг с другом. Они не были дикарями — умели читать и писать, знали разные науки, владели ремеслами, создавая невиданной красоты вещи. Но главным их талантом была медицина — целительство на грани магии. Наверно, больше нигде в мире так лечить не умеют.

Говорят, это река, которая течет за городом, давала людям такую мудрость и силу. Ее зовут Арна, и она умеет говорить. Каждый, кому нужна помощь, может прийти к ней за советом. Река видит всех насквозь — потому что все мы состоим из воды, а вся вода в мире — это одно целое. Ну, как и огонь один, и небо одно на всех — понимаете?

Аста кивнула, будто под гипнозом, но оцепенение беспокойства не вызывало — наоборот, она наконец-то согрелась, и внутренняя дрожь унялась как по волшебству.

— Эльм привозил из большого мира книги, трактаты великих ученых того времени, измерительные приборы, — продолжал Тео. — Он же основал здесь университет, пригласил несколько своих друзей из науки — таких же чудаков, как он сам, которым не было места на родной земле. Университет Эльма объединил все поселения в один большой город. По чертежам самого князя на холме у реки выстроили крепость — замок с четырьмя парящими в воздухе сторожевыми башнями из древесины Летающих Лесов. Крепость и город получили его имя, а самого Эльма люди избрали своим правителем. Они очень любили его. Кроме университета, он также помогал строить дороги, преподавал детям в городской школе, составил несколько учебников и карт — в том числе эту. Она уже довольно старая, но мир на ней настоящий, сегодняшний, потому что карта всегда отражает действительность. Все новые постройки, все переименованные улицы и возведенные памятники — всё здесь есть.