Мария Линде - Слушай, что скажет река

— Сердце нельзя найти. Сердце можно лишь обрести.

И наконец для нее тоже сложились воедино все части этой загадки. Все это время они искали не камень, не вещь, а то, с чем когда-то пришел на эту землю светлый князь Эльм и за что Арна его так полюбила. Люди, которым он доверял, совершили зло, и искупить его не могли ни поиски, ни тем более кровавые битвы во имя мифического сокровища. Сердце, сказала Арна, на том же месте, что и всегда, ведь оно есть у каждого. Река не требовала ничего сверхъестественного — она лишь хотела, чтобы на ее берегах вновь наступил мир, но для этого нужно было не просто защищать новый город, а примирить два народа. И это было возможно, только если обе стороны сделают шаг навстречу друг другу.

И они сделали. Эрик и Ким, такие разные, объединились ради спасения Арны, и каждый вложил в общее дело все, что мог. Река не простила бы нодийцев, если бы не Ким и его искреннее раскаяние, но он бы не выжил, если бы Эрик его не спас — врага, которого правила велели не жалеть. Один человек когда-то основал Эльмбург, один человек совершил преступление, разрушив целый город и развязав многолетнюю войну. И по одному человеку с каждой стороны оказалось достаточно, чтобы ее прекратить.

Случайно ли это? Вряд ли. Тео говорил, что вода лишь отражает смотрящего в нее. Когда Беатрис вошла в реку, надеясь оборвать свои мучения, Арна увидела в Эрике, еще не родившемся, способность изменить судьбу города. Ему пришлось бороться с болезнью и с самим собой, но он стал тем, кем должен был стать, а подсказки реки помогли ему найти этот путь. Аста вспомнила все их путешествия и поняла — пусть все шло совершенно не по плану, но они помогли ему измениться. Во время поездки в город ювелиров они по-настоящему познакомились и стали помогать друг другу. Дураций Октоберфест, как ни казался он потерей времени, раскрыл тайны прошлого и помог Эрику признать тяжелый поступок. А в промежутке случилось еще много всего — поход за кризантой, новая работа, примирение с матерью, желание заступиться за Асту как за сестру… И так из множества мелких частичек складывалось его сердце, с каждым ударом приближая развязку. И вот развязка наступила. Что теперь?..

— Что теперь? — спросила она Лина. — Что мы будем делать дальше?

— О, дел хватит. Наши бывшие враги теперь будут нашими ближайшими соседями. Они назовут свое поселение Новый Эльмбург. — Лин сощурился, вглядываясь в противоположный берег. — Понятия не имею, во что нам это выльется в будущем. Конечно, сейчас они растеряны и ослаблены, так как лишились армии и поддержки Союзников, а своим умом жить не привыкли, но… кто знает, что они еще придумают…

Он явно был не в восторге от происходящего, и говорили, что договор с госпожой Лёвенберг он подписал чуть ли не скрипя зубами. Еще бы — погибших не вернешь, город отстраивать в этот раз будут долго, а жить бок о бок с причиной этого всего — та еще радость. Но перечить Арне он не осмелился, в конце концов положившись на то, что ей виднее.

После смерти Беатрис именно Лин подписывал все важные документы, — нового правителя город так и не выбрал. Теперь поговаривали, что это место принадлежит Эрику, если он выживет. Это «если» было настолько призрачным, что о нем старались не упоминать.

— Погоди-ка… — Лин сделал шаг в сторону города. К мосту направлялась госпожа Лёвенберг в компании пожилого лысого мужчины — нодийского доктора, а за ними едва поспевали два арнэльмских защитника — новоэльмбуржцам можно было находиться на территории Арнэльма только с сопровождением.

— Мне нужно с вами поговорить, — сказала госпожа Лёвенберг Лину, едва приблизившись. Она явно спешила, и торопливые, неверные шаги выдавали усталость. Пряди рыжих волос, выбившиеся из узла на затылке, развевались по ветру, как языки пламени; строгое платье из плотной темно-синей ткани было все в пятнах и саже. И только взгляд голубых глаз на бледном лице остался ледяным.

— Я вас слушаю.

— Разрешите нам попробовать вылечить Эрика.

Лин нахмурился:

— С какой стати?

— Только наши врачи могут лечить такие ожоги, потому что они нанесены нашей магией… Послушайте. — Она заговорила быстро-быстро: — Я только что была у сына. Он в бреду, но узнал меня и просил спасти его друга. Иначе он отказывается сам принимать лекарства. — Она вздохнула, откинула волосы со лба, и легкая дрожь руки все-таки выдала волнение. — Поймите, он все, что у меня осталось. Единственная возможность помочь ему — это помочь Эрику. Я думаю, мы справимся. Если вы позволите…