Алена Медведева - Двенадцать месяцев. Январь [СИ]

— А ведь действительно похоже! — восхищенно подтвердила она, когда Настя отошла чуть в сторону. — Как настоящие цветы, только ледяные! Особенно ромашка удалась!

— Я тоже от нее в полном восторге, — рассмеялась Анастасия, погладив фигурку по ледяной кромке.

— Жаль, что по весне вся эта красота растает.

— Не волнуйся, все останется как и было. Мои ледяные статуи не тают, пока я сама того не захочу.

Не успела Милава порадоваться данному факту, как неожиданно Пушок вырвался из ее рук, прямо в воздухе обращаясь в огромного снежного зверя, и замер рядом, шевеля ушами. И тут же Милава услышала шепот:

— Девушка, миленькая, помоги мне!

Резко обернувшись на голос, увидела между елей тень — душу пропащую.

«Ох! Вот напугала-то!» — подумала девушка, под недоуменным взглядом Насти со скамьи вставая и делая несколько шагов в сторону бестелесной сущности. Пушок утробно зарычал, но Милава шикнула на него, поясняя соклановке:

— Душа тут. Твой защитник, видно, способен чувствовать их или слышать, — и тут же обратилась к гостье: — К Яге отправляйся. Я учусь еще только, не знаю, как помочь.

— Помоги, прошу! — вновь взмолилась душа. — Решилась я. Нет мне покою, больно так… Устала я от этого. Не можешь ты отказать мне в поддержке, к кому, как не к Ведунье, мне обращаться.

И словно зарыдала. Трагичные и надрывные всхлипы донеслись до ушей Спутницы Января. Приблизившись к елям вплотную, Милава наконец-то рассмотрела собеседницу и… узнала! Та самая, отчаявшаяся и озлобленная душа, что от Олеси убегала.

— Я бы и рада помочь, — искренне пожалела ее девушка, — но умениями нужными пока не владею — не открыть мне переход за Грань. Я ученица Бабы-Яги, тебе же к ней самой надобно, тот же час муки твои прекратит. Давно пора тебе с миром уйти, покой получить.

Настя глаз от соклановки не отводила, прислушиваясь к словам ее, ответов души ей слышать было не дано. Пушок же и не думал успокаиваться и в размерах уменьшаться, наоборот — широким боком хозяйку свою к дому подталкивал.

— Милава, — позвала подругу Настя, — давай вернемся? Темнеет уже. А про душу Олесе скажем.

— Нет, — душа сжалась от слов Насти и горько прорыдала, явно начиная опять злиться: — Не обрести мне покой! Удел мой — скитаться по миру вечно. Если даже ты помочь мне отказываешься…

И сероватая, едва видимая в подступающих сумерках, тень начала удаляться.

— Погоди минутку! — испугавшись, что совершила непоправимую ошибку, отказавшись исполнить обязанности свои новые, быстро обернулась к Насте Спутница Января. — Сейчас направлю к Олесе душу одну неразумную и в дом вернемся.

И быстро между веток еловых нырнула, стараясь душу из вида не потерять.

— Погоди, неразумная!

— Милава, стой! — одновременно с ней вскрикнула Настя. — Что ты делаешь?! Нельзя…

Обрывая ее на полуслове, вперед одним слитным мощным движением рванул Пушок. Да только поздно. Словно ночь налетела, обступила Милаву стена тьмы, скрывая от взгляда подруги. Только вскрик достиг ушей ее. А из-за деревьев, скалясь на Пушка, выступили… чудовища.

— Гончие! — в ужасе прошептала Настя, уже видевшая этих опасных тварей. Она в панике попятилась к дому, пытаясь сообразить, как дальше действовать. Сама она защитный контур не пересекла, но Милаве грозила реальная опасность!

— Настя?! — крик Дмитрия стал вожделенным спасением, о котором только что молилась Спутница его, в панике ища выход. — Что здесь происходит?

Выскочив из дома, куда только что перенесся, Месяц бегом устремился к беседке.

— Там Милава! — кинулась ему навстречу Настя, указывая на ели. — Она за душой пошла, и на нее напало что-то темное! И гончие там! Помоги ей!

— Проклятье! — вскинув ладони, пылающие силой, Декабрь побежал к месту свары. За елями явно шла драка, оттуда доносился шум, возня, визг и рычание. — От дома не отходи!

Взмывший с руки Месяца светляк полетел вверх, освещая пространство. Увидел Дмитрий Пушка, бьющегося с четырьмя порождениями тьмы, и Милаву, что замерла, притиснутая к телу незнакомого мужчины.

— Кузнец! — в отчаянии придушенно крикнула девушка, давая понять Дмитрию причину беды.

Тут же в руке колдуна вспыхнул огнем клинок, и он приставил его к горлу девушки.

— Только двинься — и она погибнет, — голос врага звучал насмешливо.

Из леса вышли еще пять гончих, плотоядно облизнулись и, низко пригибая к земле свои уродливые головы, медленно, словно нехотя, двинулись в сторону дома Января. Черная слюна, капающая из зубастых пастей, нагоняла еще большего страха, тело Насти парализовало вязкой удушающей волной ужаса. Она напрочь забыла, что приблизиться к ней они не смогут.