Павел Блинников - Верховный Правитель планеты Грязь

-- Значит, ты мне не ответишь.

-- Конечно, нет, -- его морда вдруг пронеслась мимо, закручиваясь на длинной подвижной шее змеей вокруг тела парня. Секунда, и Вадика плотно сжимает, будто анаконда, шея Царя Царей, а его харя прямо напротив испуганного лица парня.

-- Я -- Царь Царей, -- сказал он, а капельки слюны из зубастой пасти полетели Вадиму на лицо. -- Я был, есть и буду. И у меня всегда были, есть и будут тайны. И ни ты, ни даже хитромудрый Эрв не разгадают их. Ответы на эти вопросы стоят миллиона жизней вроде твоей. Я не хочу тебя убивать, пока что, но мне стоит лишь приложить небольшое усилие.

Кольца его шеи свернулись, Вадима так сжало, что он не мог дышать.

-- Малюсенькое усилие -- и ты умрешь, -- продолжил Царь Царей. -- А предложение такие я делаю настолько редко, что даже дурак не отказывается от них. Я предлагаю тебе самую сладкую жизнь, и ты просто живешь и наслаждаешься ей. Не надо этих высоких материй. Зачем тебе лезть в какие-то тайны? Они тебя не касаются. Ты -- простой, неглупый парень. Ты должен парить кочан, а не думать, зачем боги твоей планеты играют в какие-то игры. Соглашайся. И я лично пришлю за тобой корабль. На Землю вернешься под звуки фанфар. А там тебя ждут все возможные удовольствия. Море секса, любая самая вкусная еда, алкоголь, любые наркотики, путешествия во все уголки планеты, никакой работы, крепчайшее здоровье и вечная молодость -- всё без каких-либо ограничений. Потому что врачи вылечат любой твой недуг, с того света достанут, если надо. Я прослежу, чтобы ты прожил удивительно долгую, пьяную, развратную жизнь, полную приключений. Ты увидишь весь мир! Соглашайся!

Кольца шеи разжались, Вадим с облегчением вздохнул. Но тут же понял, что дышал всё это время совершенно прекрасно. А следом пришло и другое понимание, что этот дракон ненастоящий. В смысле, Царь Царей, конечно, есть, но вот это конкретное чудо с длинной шеей -- всего лишь глюк. И, скорее всего, специально для него.

-- Нет, -- прошептал Вадим. И тут же мысленно ударил себя по голове молотком. Что он несет? Меняет идеальную жизнь на что? На правду? А кому она нужна, эта правда?

Очередное внезапное понимание достало его -- он думаел не своими мыслями. И как только он это понял, в голове снова начали лопаться пупырки. Он вспомнил то ощущение, когда альв сказал ему бороться. Как можно побороть такое предложение? Когда тебе предлагают райскую жизнь, и Вадим не сомневался, что это правда, ему действительно дадут награду, только бы был под боком, только бы не путался под ногами. Это предложение возбуждало и будоражило. Как тогда -- как можно было не засунуть той эльфийке в ее прекрасную вагину и не спустить?! Его снова бросило в жар, когда он представил, как все женщины будут его, как все яхты, машины, известность, деньги -- всё его и в неограниченных количествах. И на границе этого возбуждения он вдруг снова увидел этот толстый канат, что тянется от него к родной планете. Это была нерушимая связь его. Он словно раздвоился. Одна половина до края возбуждена, а вторая спокойная, как вот этот змей, обвивший его кольцами холодной плоти. Змей.

-- Нет, -- повторил Вадим и прикрыл глаза. И почувствовал, как кольца ослабили натяг. Он представил, как пальцы эльфийки опять крепко схватили его за мошонку, не давая кончить. -- Ты искуситель. Твоя награда никогда не принесет никому счастья. Я говорю тебе: нет!

Все пропало махом. Он упал на песок, потому что лишился поддержки. Его больше не обвивает шея огромного Дракона. Ветер легонько шелестит песком, да шапка противно пахнет мужским потом.

-- Что же ты, долбо*б, сделал? -- спросил Вадим сам у себя, поднимаясь на ноги.

Дина выглядела значительно хуже. Она еще похудела, да так, что ребра торчат. Кожа на ее теле высохла и покрылась кое-где струпьями. Груди повисли, тоже изрядно иссохнув. На лице, обрамленном страшной татуировкой, проступили морщины. Ведьма, самая настоящая ведьма. Убивающая себя алкоголем, сексом и голоданием.

-- У меня СПИД, -- сказала Дина надтреснутым голосом.

Ничего не меняется в этом кабинете. Денис за столом с голым торсом и строчит в компьютере очередной отчет. Дина сидит на небольшом креслице. На столе перед ним кучи бумаги и монитор, перед ней, бокал, бутылка шампанского и пепельница. В кабинете довольно прокурено. Это еще одна новая привычка девушки. Бедной, несчастной, добродушной бывшей толстухе, которая решила сама себя прикончить.

-- Я заберу тебя с собой, любовничек, -- усмехнулась она. -- Я не уйду в могилку без тебя. Тем более, я там уже была и мне не понравилось.