Алекс Рауд - Сердце мира - часть вторая [СИ]

- Точно?

- Точно, - сказал каменщик. - Отдыхайте дальше.

- Ну, как знаете.

С виду потеряв к чужакам интерес, они вернулись к неспешной беседе. Вернее, так могло показаться со стороны, но взгляд мага различал, как по их спинам ползает колючий еж подозрительности.

Этот нат Эртанд выучил не сам. Забвение подсказал, как найти кривые очертания иероглифа.

Пальцы сами собой нащупали спрятанный в широком рукаве веер. Тут же на плечо легла тяжелая рука бывшего раба.

- Спокойнее. Они не нападут.

- С чего ты взял?

- Я вижу побольше тебя, - недовольным тоном произнес Забвение.

Молодой тинат поморщился. Он имел в виду совсем другое. Еще не хватало, чтобы хранители решили, что новичок в них сомневается. Они и так не торопились ничего рассказывать о себе. Спустя несколько проведенных вместе дней Эртанд знал о них столько же, сколько и на момент встречи. А теперь они даже о Сердце мира ничего не говорили - как же, Глаза Гор может увидеть!

- Я хотел сказать: как ты понял, что они не будут нападать?

- Толстые линии в области желудка. Они складываются в узор, похожий на набитый мешок, видишь? А теперь посмотри на плети, которые идут от головы к рукам и ногам. Они растрепались на концах, как неровно обрезанная веревка. Мужчины уже пьяны.

И правда. Можно было и раньше догадаться, что означают эти узлы в животе, уплотнявшиеся, когда силанцы делали глоток браги и заедали ее хлебными лепешками с зеленью. Зато тонкие "веревки" отыскать получилось не сразу. Сначала пришлось найти их у себя, и только потом Эртанд с трудом смог разобрать их в хаотичных сплетениях натов у местных жителей.

Один из силанцев заметил, как на него таращатся, и нахмурился. Его лицо стало почти черным из-за ната недовольства. Маг торопливо отвернулся.

На миг ему показалось, что взгляду селянина удалось проникнуть под наведенную личину, хотя Забвение уверял, что простому человеку такое недоступно. Турн вчера подтвердил его слова, подтащив полуживого от ужаса Эртанда к глашатаю, который только что объявлял внешность беглого тината. Сволочь-каменщик со смехом поинтересовался, не подходит ли его друг под описание преступника.

Из сходств глашатай нашел только голубые глаза и высокий рост и сердито потребовал не отвлекать его из-за глупостей. Это успокаивало, но магу все равно постоянно чудилось, что люди все знают.

Знают, что он лжет. Что он тот самый беглец, убивший человека.

Или не убивший. О смерти глашатай не упоминал, ограничился общим "крайне опасен". Стоило ли снимать этот грех со своей совести?

Он закрыл глаза и прочитал молитву Илю.

- Ишь, как разволновалась наша Неженка от одной мысли, что на нас могут напасть, - хмыкнул Турн. - Гляди штаны не обоссы от страха.

Эртанд скривился.

- Если на нас нападут, тебе придется сражаться оружием, которое сделал я. И если с этим оружием что-то будет не так, сражение закончится для тебя не лучшим образом, в то время как я легко отобьюсь от врагов. Подумай об этом в следующий раз, когда захочешь назвать меня иначе, чем Ученый.

Уже на середины фразы он начал понимать, что перегнул палку с пафосом. Внутри глухо заворчало раздражение, однако идти на попятную было поздно. Маг спокойно выдержал тяжелый взгляд здоровяка.

Сбоку хмыкнул Ярхе.

- Страх? Тебя подводит зрение, если ты нашел в этом парне нат страха. Как бы он не оказался посмелей тебя.

Турн тоже усмехнулся. На удивление вполне искренне.

- Это вряд ли. Но страха в нем правда нет, зато есть злость. Это хорошо, - он осклабился и с размаха хлопнул Эртанда по плечу так, что тот чуть не полетел на соседа. Наверное, с его стороны это было проявление дружелюбия. Маг на мгновение даже пожалел, что вызвал этот приступ приязни - вражда была куда безболезненнее. - Ты не боись, если что. Всякие там... эти нас не найдут. Мы лучшие в своем деле, говорю без всякой скромности. Ничего не случится.

Эртанд из вежливости покивал, не желая раздувать горнило ссоры. Ему бы такую уверенность.

В зале опять хлопнула дверь.

- Еду несут? - спросил маг, намеренно переводя тему.

И снова ошибся. Звук донесся с другого конца помещения - со двора в дом зашла женщина, должно быть, жена кого-то из завсегдатаев. Местную жительницу в ней выдавало линялое платье с вышивкой у ворота и подолом по середину икр, чтобы он не пачкался и не путался в ногах. Лицо, на котором горели ясные глаза, было загорелым и выдавало, что силанка подолгу трудится на воздухе. Закатанные по локоть рукавами открывали загрубелые руки.