Дарья Снежная - Роли леди Рейвен

Бокал, снова забытый в руке, выскользнул из ослабевших пальцев и, расплескав вино по юбке, с мелодичным хрустальным звоном разбился о чугунную предтопочную плиту.

Кьер оторвался от моих губ, при этом не отстраняясь, так что шепот и теплое дыхание касались их почти как поцелуи, только легкие и невесомые.

— Только приехала, а от тебя уже неприятности, Эри.

— С каких пор герцог считает неприятностью разбитый бокал?

Мне с большим трудом удавалось удерживать равновесие в такой позе, чтобы не повиснуть полностью на его руках, не цепляться за его плечи, как за спасательный круг, и сохранить хотя бы легкий налет независимости.

— Говорят, это к несчастью.

— С каких пор маг верит в приметы?

— С тех самых, как дьявол дернул меня оставить тебя на этой работе. Говорил мне Стайн, женщина на королевской магической службе — быть беде.

Сложно не согласиться, давненько уже департамент не был настолько бессилен поймать преступника. Но вслух я озвучила совсем другое:

— Для того, кто давно пытается зажать меня в темном углу, ты слишком много разговариваешь.

— О нет, моя дорогая. — Кьер расплылся в улыбке, не так часто полностью озарявшей его лицо, а у меня от этого обращения ворох мурашек пробежал по позвоночнику и тягуче дернуло внизу живота. — Я просто умею не торопиться и получать всю выгоду из представившихся мне возможностей.

Я сдалась и расслабилась, полностью откидываясь на поддерживающие меня ладони, зная, что те не отпустят и не уронят. Герцог вернулся к прерванному занятию. Короткий поцелуй, легкий укус за нижнюю губу, и он спустился ниже, обжигающе касаясь подбородка, тончайшей кожи на беззащитно открытой шее, щекоча ее кончиками падающих на лоб черных волос. Потянул за кончик банта, и темная плотная лента беззвучно стекла на ковер, открывая путь к спрятанным в кружеве пуговицам…

Только когда он ухватил меня за запястье, положив мою руку себе на шею, пришло внезапное осознание — я настолько увлеклась тем, что он и его прикосновения творят с моим телом и разумом, что совершенно забыла, что и сама могу двигаться и следовать собственным желаниям, а не только наслаждаться чужими.

И очень захотелось избавить Кьера от сюртука, расстегнуть рубашку. С первого дня нашей встречи мне всякий раз казалось, что таким плечам тесно в любом строгом одеянии. А еще было страшно любопытно, какова на ощупь эта неприступная махина, потому что под одеждой он казался отлитым из стали или выточенным из цельного куска скалы.

Реальность оказалась куда приятнее — гладкая горячая кожа, перекатывающиеся под ней жесткие мышцы. И едва заметная внутренняя дрожь от моих прикосновений, точно такая же, какую вызывали во мне его.

Я прижалась к Кьеру грудью, выглянувшей в «декольте» расстегнутой блузки — тело к телу, кожа к коже, — и герцог совсем негромко, но отчетливо зарычал мне в ухо, которое только что целовал. Пальцы впустую смяли ткань, безнадежно пытаясь добраться до меня сквозь застежки и корсет.

— Я хочу порвать на тебе эти тряпки, перекинуть через плечо и утащить в спальню.

— Что же тебя останавливает? — самонадеянно поинтересовалась я, уже прикидывая, какая картина предстала бы в таком случае оказавшейся в коридоре прислуге.

Кьер подначку оценил.

— Придется покупать тебе новые.

В черных глазах плясали бесовские отблески каминного огня — умопомрачительно красиво.

— Или я не смогу выйти из спальни, и тебе придется терпеть меня каждую ночь, — продолжала дразниться я, наслаждаясь своей маленькой властью здесь и сейчас.

— Не искушай меня, Эрилин. — Голос его резко сел.

— Хорошо, не буду. — Я демонстративно отстранилась, оправила сползший с плеча рукав, складки на юбке и принялась застегивать пуговицы.

Тут Кьер расхохотался. Я никогда не думала, что он умеет так смеяться. Совершенно искренне, легко, заразительно, так что мне даже пришлось скривить губы, чтобы самой удержать смех.

— Пойдем, — он протянул мне руку. — Идею с «через плечо» я оставлю как-нибудь на потом.

Я уже собиралась вложить пальцы в широкую ладонь, как машинально их отдернула — в дверь громко постучали.

— Милорд? Прошу прощения, милорд…

Кьер весь напрягся, на лицо набежала тень. Казалось, он еле сдержался, чтобы не запустить в дверь сгустком огня и не испепелить к чертям того, кто посмел вмешаться.

— Что? — От грозного рыка даже у меня похолодели кончики пальцев.

— Срочное послание из дворца, милорд. Его величество желает видеть вас прямо сейчас.