Андрей Мороз - Рассвет

Как-то так вроде. Только в нашей ситуации — с точностью наоборот. Хочется верить в это, во всяком случае.

Нда, и все-таки это она. Сука — любовь! Это ведь не про того, кто тебя возбуждает и кого ты сейчас хочешь, а про того за кого боишься…

Суровые Валерины янычары приводят так и не решившегося вступить в схватку и неудачно попытавшегося свалить Сергея. Останавливаются в десятке шагов. Дают нам с Ольгой еще пару мгновений — «на выдохнуть». Ох и деликатный же душегуб, нынче пошел, однако!

— Ты где так извазюкался весь? Да еще и в кровищу вляпаться умудрился! Её же — хрен ототрешь! Тебя даже на секунду никуда одного отпускать нельзя! — сварливо воркует мне на ухо суровая Валькирия.

— Да, знаешь — у нас тут как-то очень неожиданно конфликт возник. С нехорошими пацанами из чужого двора. За любимую куклу. Отобрать хотели, представляешь? Такие хулиганы!

— Вечно ты везде свой нос суешь. Поросенок! А стирать мне, между прочим. Об этом ты подумал?

— Ну, так свинья грязи завсегда найдет. Прости, мамочка! — покаянно пожимаю плечами. — Я больше не буду.

— Я тебе — «не буду»! Ничего, дома я тебе устрою! — многозначительно обещает девочка — самурай, трансформируюясь в гейшу — тян.

Вот и поговорили.

… - Чего, хотел начать все с начала? С более выигрышной позиции? Фигурой повесомее и без балласта? Или придавленные комплексы взыграли?

Пожимает плечами. В глазах усталое безразличие уже приговоренного.

Не с того начал. И не с теми. И вообще, Серый — не твое это было. Чтобы сейчас заиметь вес и стать ферзем, как минимум нужно внутри себя — быть хотя бы слоном или ладьей. На самом деле! Да даже пешкой, но дерзкой и рисковой! Так как раньше — исполнять роль крутыша, не являясь им внутри — теперь уже не прокатит. Впрочем, тебе не понять. Да и ни к чему уже все эти проповеди… Если интересно — на твоей бывшей семье, случившееся не отразится.

И с чего это, собственно, меня на анализ мотивов покойного и поучительные поминальные речи потянуло? Зачем? За Ольгу видно сильно переживал. Вот и перенервничал. Не иначе. А теперь поносом словестным исхожу. Мечу бисер…

— Ну что? Помститься нет потребности? — кивая на бывшего соплеменника, негромко проясняю позицию Амазонки. — Ну и правильно.

Переглядываемся с союзником.

«Сам?» — спрашивает Зимний одними глазами.

Морщусь. Самому тоже не хочется. Хоть и гнилое нутро было у усопшего, но мне все же с его бывшей женщиной и падчерицами — каждый день взглядами пересекаться. И нет большого желания: то рассеяно, то задумчиво — свой в сторону отводить.

Зимний меня понял. Его нож внезапно и молниеносно входит между ключиц приговоренного. Сереня даже инстинктивно отшатнуться не успевает.

Ноги подламываются, тело быстро оседает к земле и пару раз конвульсивно скребанув по загаженному асфальту грязными руками затихает…

Затаив в душе надежду — жду… Недолго. Похоже это все! Конец истории. Никаких плюшек на сей раз не обламывается! Печально, но наверное — вполне справедливо. Ничего эпичного я не совершил. А то, что свою женщину от шакалов отбил — так это и есть моя награда. Все живы и вполне себе здоровы. Домой пора! Устал.

Напоследок, вместо прощания — окидываю взглядом труп Макса. Деятельный был товарищ. Энергичный. Такой перец — много мог натворить. Разного. А нам оно надо?

Сейчас подобные индивиды, пока еще — можно сказать разминочно, лишь тестируют внезапно обретенную, немыслимую ранее свободу. Попутно наслаждаясь своей крутостью на фоне обывательской трусости. С каждым разом все сильнее упиваясь её сладким приходом. Так и бывает. Все с малого. А потом дозу неминуемо потребуется разгонять. Ну и в дальнейшем — такие лихие хлопчики, почти гарантированно из берегов выйдут. Насилие и беспредел быстро станут для них привычным и единственно приемлемым модус операнди. И любое — даже самое дичайшее своё желание, они будут почитать за священное право. Если вовремя не притормозить. Ибо зло надо наказывать, а не прощать. Прощенное во младенчестве — оно быстро вырастает до размеров Годзиллы. Оглянуться не успеешь! А вот тогда — остановить его стоит уже гораздо большей крови. Если, вообще, удастся. Разве что, только народное ополчение созывать. Нет уж. Истинно сказано: паровозы надо давить — пока они еще чайники.

— Хочу домой!

— И я — поехали уже быстрее! — подхватывает пигалица Маша, которой только что перепало два уровня и достижение, — Я от переживаний — всегда жрать хочу! Как слониха беременная. И еще секса. Но ты же Ольга мне командира в аренду на полчасика явно не уступишь. А с посторонними мужиками не патриотично как-то. Корпоративная этика, командный дух и все такое… Ну, а Даньке еще, наверное — все же рановато с извращенными взрослыми тетками, среди свежих жмуров жахаться. Хотя… Данька ты как смотришь, насчет жёсткого перепихона?