Александр Шкин - Зеркало ошельника

Напившись и наплескавшись, лежал на берегу, блаженно обсыхая. Злость и обида немного отступили - Много ли для счастья человеку надо- посетила ленивая мысль. - Для счастья надо бы еще и пожрать - ворчливо донеслось из области желудка. И я из солидарности с ним, кряхтя и чертыхаясь поднялся. Оглядел бескрайнюю рябь воды. Где-то далеко-далеко почти у самого горизонта неясными тенями на фоне синевы неба вырисовывался противоположный берег.

- Ну-и...? Вот река, вот лес - задал громко я неизвестно кому вопрос, поглядел на свои руки - вот руки... И что?

На ум пришло идиотское, в данном случае, старое изречение -нельзя ждать милости от природы, наша задача... Ну и так далее.

- И как? В кормане вошь на арка... Какая вошь? Какой аркан? Пусто и мокро.

Я зло сплюнул и, волоча по гальке ноги, поплелся вдоль воды. Сколько прошагал, не помню. Но устал изрядно. Присел, а потом, и, раздевшись, прилег.

Развалившись на прогретой местным светилом, наверное так правильнее будет называть местную греющую звезду, речной гальке, подставив ему же, я имею в виду светило, свой впалый живот, (вчера еще сокрушался, что он растет не по дням, а по часам, а сегодня показалось, что он стал, вдруг, впалым (это за сутки-то...)лениво прогонял сквозь байты своей памяти все, что касалось добычи огня и постройке жилища. Я почему-то был твердо уверен, что жить я здесь буду долго и ( насчет счастья, вопрос спорный, я бы даже сказал лишний и никчемный) долго. Рядом подсыхала одежда, телефон и записная книжка. С воды приятно веяло прохладой. Голод донимал, но я постарался не обращать на него внимания. Получалось плохо, но усталость взяла свое... И, так, ни о чем до конца не додумав, задремал. Приснилось, что жена ласково гладит по щеке и что-то говорит. Только вот слов разобрать не возможно. Одно куриное квохтанье. И тут вдруг она больно уцепила меня за нос. Я, еще не проснувшись, резко подскочил и замахал руками. С громкими резкими гортанными криками какие-то существа кинулись в разные стороны. Глаза сами по себе раскрылись, протерлись и... Полезли на лоб. Я сидел в окружении уродливых птиц с маленькими головами на тонкой длинной шее и огромным туловищем, на четырех утиных лапах, оканчивающимся длинным волочащимся по земле облезлым хвостом. В стороны торчали уродливые пародия на крылья. С нижней части куриного клюва свисал ярко красный кожистый мешок. 'Птички', не мигая, глазели на меня своими тупыми темными глазками, изредка, резкими движениями наклоняя головы с боку на бок. Так мы разглядывали, друг друга несколько минут. В конце концов, и мне и им надоело играть в гляделки, и каждый занялся своим делом. То есть своим гадким делом занялись уроды в птичьем обличье, а я, с упавшим в область трусов сердцем, тянул к себе, свою, всю в белых , дурно пахнущих кучках, одежду. Не хватало одного носка. И окинув взглядом берег, заметил одного пернатого уродца, что быстро улепетывал, неся в клюве мою собственность. - Стой сволочь - не помня себя, заорал я. Вскочил и кинулся в догонку. 'Птички' визгливо бросились в рассыпную. А этот урод, с носком, припустил так, что догнать его не было никакой возможности. И тут я чисто инстинктивно, мобильник почему-то оказался у меня в руке, что есть силы его метнул. И надо же попал. Прямо в его глупую башку. Он перевернулся и замер. Я подошел, вытащил из клюва свой носок и в ярости пнул вора. Тот хрюкнул, дернулся и, похоже, испустил дух.

- Блин... - проговорил я, осознав, что сделал

Я еще ни когда, ни кого не лишал жизни, не считая, конечно, комаров.... Ну и рыбы...

- Что разблинкался, это же еда - глухо пробурчал мой персональный собеседник. На этот раз я безоговорочно принял его сторону, выразив тем самым полное с ним единение.

Вот так я познакомился с местной фауной, ну и с флорой тоже. (Чтоб, вдруг, не обиделась)

Я подхватил за заднюю ногу, увесистую свою добычу, предварительно, конечно скатал обгаженную, невинно пострадавшую одежду, сунул ее под мышку и побрел по берегу подальше от галдящего и вороватого соседства. Метров через двести крутой обрывистый берег плавно понизился и, представилась возможность, не напрягаясь вернуться к лесу.

Как добыть огонь и построить хоть что-нибудь напоминающее жилище, пускай даже древнего человека, я понятия не имел. Поэтому покрутив в руках, добытую мною в 'неравной схватке' и откинувшуюся животину, бросил ее на землю и сам, в растерянности, опустился рядом.

- Привет - послышался, откуда-то из-за спины, тихий, и мне почему-то показалось виноватый, но узнаваемый голос.