Александр Булан - Жажда Крови

Кто-то остановил лунного гостя, ненадолго отсрочив конец, поняла Мария сквозь муку и слабость.

Неужели бедняжка Ром всё-таки смогла сделать то, ради чего когда-то была готова пожертвовать человеческой сущностью?

Существо, росшее в чреве Марии, отчаянно не хотело умирать и пыталось помочь своей матери. Но его сил не хватало даже на то, чтобы поддерживать собственную жизнь внутри обескровленного тела.

Но смерть вряд ли принесёт покой. Мария представляла, чем может стать. Наверное, это всё же лучше забвения.

Почему никто не открывает ей дверь?

Попытавшись пошевелиться, девушка с ужасом поняла, что тело больше не служит ей. Сердце билось редко и слабо, с длинными перерывами. Мария никогда не боялась смерти. Она просто не хотела умирать. Страх не пришёл и в последнюю минуту. Лишь мучительная досада и жалость к себе навестили её. Как же жалко умирать, отдавать своё тело, саму себя во власть распада!

— Я хочу жить, — пронзила разум девушки кристально ясная мысль, пробившись сквозь смертные сумерки. — Я просто хочу жить!

Что же ждёт её, когда рассеется завеса бренной человеческой жизни? Мария догадывалась и даже отчасти чувствовала себя готовой принять судьбу.

Тем не менее, любовь к израненному, но такому привычному и прекрасному человеческому телу мешала перенести его гибель безропотно.

— Я хочу жить, жить человеком! — издала Мария отчаянный мысленный крик.

На секунду придя в сознание, девушка увидела, как луч восходящего солнца золотит запятнанную бурыми пятнами крови мостовую. На её глазах навернулись слёзы. На пороге смерти мрачный Ярнам казался чудесным и желанным краем.

Пусть её спасут, пусть только её спасут! Что стоит открыть дверь и донести израненную девушку до палаты?!

— Спасите меня, — мысленно молила Мария.

Не хочу умирать, твердила она эти слова про себя как заклинание. Тело уже давно парализовало. Кровь охотницы до последнего пыталась спасти её, выпив силы до дна из мышц и других тканей. Избежав предсмертных судорог и спазмов, тело отдало последние крохи жизни в кровь.

Судорожно сжавшись последний раз, сердце обессилено остановилось. Оставшаяся в теле кровь больше не несла питание органам.

— Ты не умрёшь, но обретёшь жизнь вечную и истинную, — услышала Мария жуткий бесплотный голос, прозвучавший одновременно с последним вздохом. Прозвучавший близко, как никогда.

Мария Браге лежала у запертых ворот Астральной башни, раскинув в стороны руки. Светлым пятном на сером камне сияли в лучах утреннего солнца завязанные в хвост простой ленточкой волосы. Колпак сбился набок. Остекленевшие глаза невидяще смотрели в расчистившееся небо. Бледное неживое лицо выражало отрешённость и ледяное спокойствие.

Лишь прекрасные зелёные глаза хранили следы смертной муки.

Марию нашли обходившие Соборный округ церковники. Уцелевший в бойне Старого Ярнама Герман узнал о гибели любимой ученицы одним из первых. Охотник, лишившийся ноги в битве с обратившимся в кошмарное чудовище Людвигом, впоследствии так и не оправился от пережитого в ту проклятую ночь горя.

Марии никто не пришёл на помощь из-за того, что все работавшие в лаборатории с восходом Красной Луны укрылись на верхних этажах, бросив пациентов на произвол судьбы. Взломавшие входную дверь охотники столкнулись со всеобщим буйством пациентов. Сломленные страхом учёные оказались неспособны даже на то, чтобы навести порядок среди подопытных.

Погибшую отнесли в обитель Хора, игнорируя просьбы Германа оставить тело девушки в покое. Но церковники чувствовали слишком яркие следы силы Великих, чтобы отступить. Адепты Хора быстро разобрались, что Мария носила ребёнка. Вырезав зародыш и крошечную пуповину из мёртвого тела, они намеревались использовать их для своих целей. Пуповина шевелилась и пульсировала, будто живя своей жизнью. Позже и пуповина, и зародыш пропали. Подозрение пало на Германа и одного из его охотников, но доказать их вину хористам не удалось.

Марию похоронили у стен старой Мастерской Германа в простом гробу без особых украшений. При погребении присутствовал сам охотник и несколько её бывших коллег и друзей. В те дни такие скромные похороны могли считаться большой удачей для покойной, потому что мёртвых было столько, что гробовщикам хватило бы работы на годы вперёд.

Вся жизнь Ярнама после той страшной ночи претерпела глубокие перемены. Немногие оставшиеся здравомыслящие бежали прочь из города. Поток паломников почти иссяк — лишь самые отчаянные осмеливались искать исцеления в проклятом городе. Для Церкви практически единственным источником доходов стал сбор податей с окрестных земель.