Таппэй Нагацуки - Re:Zero. Жизнь с нуля в альтернативном мире 2

— «Отлично» мне поставили только за подшивку брюк и пришивание пуговицы к переднику...

— Ты и правда хорош только в одном деле.

— Но лучше быть мастером хоть в чём-то, чем вообще ничего не уметь, правда?

Своим умением работать иголкой Субару был обязан родителям, хотя и сам не знал, зачем они обучили его этому делу.

— Да, я согласна. Здорово, что ты силён хоть в чём-то.

Искренняя похвала Эмилии вызвала у Субару смешанные чувства, и он натянуто улыбнулся.

— К тому же это не означает, что ты вовсе не годен для другой работы. Ты просто не знаешь, но Рам и Рем отзывались о тебе одобрительно.

— Серьёзно? Значит, я всё-таки делаю успехи! Получается, порезанный палец, опрокинутое на пол ведро и запоротая стирка добавили мне обаяния?! Вот уж не ожидал!

— Мне кажется, не стоит делать поспешных выводов, — на губах Эмилии появилась горькая усмешка. Затем она прищурилась и, наклонившись поближе к Субару, посмотрела ему прямо в глаза. — Несладко тебе приходится здесь, да?

— Ох как несладко, они меня просто замучили! — запричитал Субару. — Как же мне хотелось утонуть в твоих сладких объятиях, прижаться к твоей груди!

— Ну да, ну да. Раз опять дурачишься, значит, не так уж замучили, — засмеялась Эмилия и легонько щёлкнула его по лбу. Удар был очень слабый, однако юноша театрально свалился на прохладный газон.

Взглянув на звёздное небо, Субару восхищённо выдохнул. В мире, где искусственное освещение отсутствовало напрочь, ночной небосвод со звёздами и луной выглядел совершенно иначе, непривычно для Субару.

— Луна такая красивая!

— Жаль, что до неё нельзя дотронуться рукой, — вздохнула Эмилия.

— Пусть я и не совсем то имел в виду, но ты хоть понимаешь, как романтично прозвучал твой ответ?!

— А?.. Я сказала что-нибудь не то?..

К сожалению, в этом мире никто не читал Нацумэ Сосэки [5], поэтому попытка перевести диалог в русло романтики потерпела неудачу. Субару махнул рукой, чтобы собеседница не переживала, и вдруг увидел широко распахнутые глаза Эмилии.

— Ой, — испуганно сказала она.

— Вот чёрт!.. Не хотел показывать... — Субару смутился и спрятал левую руку за спину. Пальцы на многострадальной руке были заклеены бесчисленными кусочками пластыря.

Лицо Эмилии стало серьёзным, и девушка, потупив взгляд, тихо произнесла:

— Да, здесь всем приходится несладко.

Субару догадывался, что она имеет в виду. Он не был единственным, кто в настоящее время проходил обучение в поместье Розвааля. Эмилии предстояло постичь множество премудростей и умений, которыми должен обладать претендент на престол, и груз, давивший на её плечи, был несравнимо тяжелее того, что испытывал на себе Субару.

Должно быть, нести столь тяжкое бремя было задачей не из лёгких, однако Эмилия не могла ни с кем поделиться своими заботами и переживаниями.

— Хочешь, я залечу твои раны? — тихо спросила девушка.

— Да ну! Не стоит. Пусть будут.

— Почему?

— Ну, как бы тебе объяснить... Это доказательства моего усердия.

«Вот уж не думал, что когда-нибудь скажу нечто подобное», — пронеслось у него в голове, и он крепко сжал израненную руку в кулак.

— Я вовсе не против тяжёлой работы. Это даже здорово — учиться чему-то новому. Да, трудно и даже больно, но мне нравится. Правда, я не думал, что Рам и Рем будут так строги ко мне. И эта лолька, знаешь, — та ещё злюка. Про вашего клоуна Розчи я вообще молчу...

— Если Розвааль услышит, как ты о нём отзываешься, он может разгневаться.

— «Разгневаться»? Кто ж так в наше время выражается? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Иначе мне здесь просто не выжить...

Субару вдруг упруго вскочил на ноги, словно в него была встроена пружина, и решительно произнёс:

— В каком бы мире ты ни оказался, нужно радоваться каждому дню и наслаждаться каждым мгновением, верно?

Несколько секунд Эмилия, хлопая ресницами, смотрела на него в немом изумлении.

— Да, верно, — выдохнула она. — Думаю, ты прав. Ох, Субару, какой же ты дурачок!

— Эй, постой-ка! Что за странная реакция? Может, ты влюбилась в меня?

— Ничего я не влюбилась! — запротестовала Эмилия и, слегка помедлив, чуть слышно добавила: — Ты и вправду дурачок... и я тоже...

Но Субару был слишком занят своими мыслями, чтобы услышать этот шёпот. Любуясь улыбкой Эмилии, он почувствовал удивительную лёгкость, словно с его плеч свалился тяжёлый груз.

В эту минуту красоту Эмилии нельзя было описать обычными словами — даже «прекрасная» или «милая» казались недостаточными.