Дженнифер Арментраут - Самая темная звезда [litres]

Я старалась не думать о маме, ее состоянии, боясь растерять драгоценные остатки самообладания. Без них мне не выжить.

– Он и впрямь не подозревает, кто я? – поморщившись спросил источник. – Совсем?

– Нет, – прошептала я, скривившись.

Каждое слово отдавалось болью в голове.

Источник шумно выдохнул.

– Надо же, обидно. Хотя чему удивляться? – Он запрокинул голову и уставился на звезды, выглядывавшие сквозь голые ветви деревьев. – Он не раз забывал о нас. Больше не забудет.

Я так сильно ударилась головой, что меня шатало, и все же постепенно начинала понимать, что к чему.

– Зачем тебе это? – выдавила я, не обращая внимания на пронизывающую боль. – За что ты убил этих людей?

– Я уже объяснял тебе.

– Но та семья… и Энди…

Он нахмурился.

– Я их не убивал. Я что, по-твоему, просто так истребляю всех подряд направо-налево? Смотри, могу и обидеться.

Я открыла рот, но не знала, что сказать. Зачем ему врать? Он ведь легко признался в убийствах Колин и Аманды.

– Кстати, как мне тебя называть: Эви, Надя, Эвелин? – Он помолчал, и зрачки его загорелись белым. – Персик?

Я с трудом сглотнула.

– Эви.

– Интересно.

По моим рукам пробежала дрожь.

– Мы встречались, когда я была…

– Когда ты была совсем маленькой и умирала. Да. Совсем недолго. Ты приходила туда, где меня… где нас всех держали, и читала нам книжку.

– Я не…

– Не помнишь? Понимаю.

Он наклонился вперед, и я сжалась. Он мог говорить тихо, казаться дружелюбным, даже очаровательным, но мог атаковать, как кобра.

– Я помню за нас обоих. Когда весь мир трещал по швам, ты читала нам «Там, где живут чудовища» [23]. Ты нам нравилась.

– Чепуха какая-то.

Он оперся рукой о землю около моей ноги.

– Что не так, Эви?

– Ты… один из них, из тех детей.

Он схватил меня за лодыжку, и я вздрогнула.

– Значит, он все-таки говорил о нас? – источник сдавил мне ногу. – Эви!

– Да, – я судорожно вцепилась в лохмотья, оставшиеся от рубашки.

Его рука поднялась выше, впиваясь пальцами в разодранную кожу на голени.

– Расскажи, что он говорил.

– Что это невозможно, – шепнула я, дрожа от ссадин. – Ты не можешь быть одним из них.

– Почему? Потому что он всех убил? – Он засмеялся. – Или потому, что непохож на десятилетнего?

Я уставилась на него.

Улыбка не гасла.

– Мы все были темными звездами, но Люк… он был самой темной звездой. Ты понимаешь, о чем я?

Нет.

А потом он оглянулся и приоткрыл рот.

– Ну наконец-то. – Он снова взглянул на меня. – Кажется, нас нашли. Тот лаксен, белобрысый, не объявился, и Люк… он не дурак.

Мика медленно выпустил мою ногу, поднялся с присущей всем источникам грацией и повернулся ко мне спиной.

Я тоже каким-то образом почувствовала, что Люк рядом. Не знаю как, но почувствовала. Стало легче. Но леденящий ужас не отступал.

Я мельком увидела, как Люк крался через заросли. Мика загородил меня спиной. Я с замиранием сердца оглянулась в поисках оружия, но кругом лежали только камни.

Толку от них немного, но и они сойдут.

Источник распрямил плечи, и, клянусь, они затряслись.

– Я хочу ее увидеть, – потребовал Люк неузнаваемым голосом. В нем слышалась ледяная ярость.

Источник застыл словно статуя.

– Разумеется. Для тебя всегда существовала только она. Ничего не изменилось. – Он шагнул в сторону. – Наслаждайся. Она все еще жива.

Я посмотрела на Люка, и меня захлестнуло неведомое, неукротимое чувство. Уже столько раз у меня мелькала мысль, что я больше никогда его не увижу, или маму, или друзей. Но он стоял передо мной, такой суровый, невозмутимый, словно ангел-мститель, несущий погибель этому миру грешников и святых.

Люк бегло оглядел меня: от разбитого лица до заляпанных грязью ног. Он стиснул зубы, помрачнел и шагнул ко мне.

– Стой, – приказал источник. – Иначе пожалеешь.

Люк остановился, но не сводил с меня глаз.

– Я уже о многом пожалел. – Его черная рубашка заскрипела в плечах. – И мог бы догадаться, что это ты, Мика.

– Мог бы? – переспросил он, и его лицо засияло неподдельным удивлением.

Даже удовлетворением.

– В глубине души я знал правду, но не мог поверить. – Люк по-прежнему смотрел мне в глаза. – Очевидно, они давали тебе другую сыворотку. Ты быстро взрослеешь. Чем они тебя кормили?

– Чего только не давали. Если бы ты побыл с нами подольше, то заметил бы, что мы от вас отличаемся, от тебя и Арчера. То, чем нас пичкали, ускоряло процесс старения. Ядреный концентрат гормонов роста. Быстрее вырастем – скорее пойдем в дело, так ведь? Представь, каково это – пережить подростковый возраст за несколько месяцев. Тут любой характер испортится.