Дженни Ниммо - Лазурный питон

– И где, получается, теперь Скорпио? – прошелестел Билли.

Древняя бурая мышка наконец-то смолкла.

– Что будем делать? – спросил Билли. – Отпустим ее или себе оставим?

Чарли осторожно сделал шаг вперед, и это решило дело. Мышь шмыгнула под ванну, а когда Чарли попытался вползти вслед за ней, юркнула в дырку в полу и была такова.

– Смылась, – констатировал Чарли, поднимаясь с четверенек и отряхиваясь.

– А с чародеем как быть? – спросил Билли.

– Никак. Все равно мы ничего не можем сделать. Придется просто ждать.

Чарли не удавалось заснуть почти до самого утра: Билли нервно ворочался и бормотал во сне, а крыса нервно попискивала – тоже, видимо, бормотала на своем наречии. Время от времени Чарли не выдерживал и приглушенно рявкал: «Да прекратите вы оба!» – но гости и ухом не вели.

Немудрено, что завтракать Чарли спустился очень рано. И в доме, и на улице царила непривычная ему тишина. Теперь Чарли понял, что Босх был прав: в доме действительно присутствовало ощущение чего-то скверного, отчетливое, как запах. Так вот, значит, как пахнет черная магия. А вдруг древняя мышь принесет несчастье?

Позавтракав, Чарли налил чашку чаю, прихватил печенья и понес все это дяде Патону. Тот полусидел на кровати, облокотившись на подушку, по-прежнему мертвенно-бледный, но вот волосы у него как будто чуточку потемнели.

– Доброе утро, мальчик мой, – слабым голосом приветствовал он племянника.

– Вы уже выглядите получше, – заметил Чарли. – У вас даже волосы вроде как поправляются. Такое бывает?

– Пепел, – сипло пояснил дядя, потом показал на горло и добавил: – Говорить больно.

Лампочка под потолком все так же была зажжена. Правда, иногда она мигала, но ничего даже отдаленно похожего на взрывы, которыми дядя славился раньше, не происходило.

– Может, оно и хорошо, что вы потеряли свои… свой… – Чарли запнулся. – Ну, я хочу сказать, лампочки вокруг вас больше не взрываются.

– Думал об этом, – прошептал дядя. – Не утешает. Пришел к выводу, что терять талант всегда скверно. С ним теряется частица души. Личности.

– Да, наверно, так и есть. – Чарли помрачнел. – Дядя, а что с вами случилось?

Дядя прикрыл глаза.

– Потом расскажу, Чарли. Увидишь мисс Инглдью, передай… передай ей…

– Да, понял, если увижу мисс Инглдью, то что ей передать? – с энтузиазмом спросил Чарли.

– Передай, что мне… я… – Дядя покачал головой. – Нет. Боюсь, слишком поздно.

– Что «слишком поздно»? – взвился Чарли, напуганный отсутствующим выражением на дядином лице. – В каком таком смысле?

– Довольно об этом. Чарли, ступай. Мне лучше одному.

Чарли беззвучно прикрыл дверь и поплелся к себе. Что бы и кто бы ни сделал с дядей Патоном, похоже, теперь это надолго, если не насовсем. Ужас какой.

Билли с Босхом на руках сидел на краешке кровати и ждал Чарли.

– Я сначала, как проснулся, думал, все это был кошмарный сон, – сказал он, протирая глаза. – Я про чародея и мышь. Но ведь это правда?

– Увы, – уронил Чарли.

– Как по-твоему, что предпримет Скорпио, если он где-то… неподалеку?

– Поживем – увидим. – Чарли вздохнул. – Билли, ты ведь никому про все это не проболтаешься?

Билли тоже вздохнул:

– Про Скорпио не скажу, а про твои способности кто надо уже, наверно, и так знает. Я раз слышал, как мистер Иезекииль и надзирательница, ну мадам Лукреция, совещались насчет тебя и картины. Спорили, полезешь ты внутрь или как. Я тогда не понял, о чем это они.

Чарли сел рядом с Билли.

– Слушай, давай начистоту, – решительно сказал он. – Я знаю, тебя заставляют шпионить. Но ты реши наконец, на чьей ты стороне, а? Иначе я не могу тебе доверять, сам понимаешь.

Билли понурился:

– Мистер Иезекииль обещал, что найдет мне новых родителей… хороших, добрых… и все налгал. Больше я ему не верю.

– Да Блуры только и делают, что лгут! – воскликнул Чарли. – Но когда вся эта эпопея кончится, у тебя обязательно появятся родители. Кто-нибудь поможет.

– Кухарка обещала помочь, да только когда эта опу… эпопея кончится? – горестно спросил Билли.

Ответа на этот вопрос Чарли и сам не знал. Может, когда наконец удастся вытащить из заточения Рики Сверка? Когда исчезнет Белла, она же Иоланда? Когда дядя Патон придет в себя? Когда найдется Лайелл Бон, папа Чарли? А может, когда закончится борьба между теми, кто, не добившись желаемого, готов разрушить чужую жизнь, и теми, кто не может не противостоять этому злу?