Сергей Барк - Гладиатор [СИ]

— Мой отец никогда не прятался за спинами у легионеров и сам шел в сражение в первых рядах. Часто он сам одевался как простой солдат, — Тор усмехнулся, он все так же не смотрел на разбитого правдой омегу. — Небритый, в простой одежде, в нем с трудом можно было признать владыку империи, да и те изображения, что чеканили на монетах или лепили в бюсты, едва ли показывали живого человека. Скорее величественный, грозный идеал для народа. А мой отец был совсем другим…

Снаружи щебетали птицы. Оба молчали.

— Помните, когда вы только увидели меня, вы спросили, не знакомы ли мы.

Оринг не мог произнести ни слова.

— У меня его глаза… в остальном я похож на папу… Они не были истинными. Сначала до жути неприятный запах Офиару я списал на случайность, но после того, как я почувствовал аромат Ада, у меня не осталось сомнений — всех нас связывает нечто большее.

Оринг понимал, о чем говорит Тор. Запах между кровными родственниками призван отталкивать, чтобы избежать инцеста и не породить слабое потомство.

— Ваш запах мне тоже приятен, Оринг. Но Ад… просто сводит меня с ума…

Все встало на свои места.

Торциусу противен запах Офиару по той простой причине, что они сводные братья, поделившие отца, но между Тором и Адом нет никакой прямой связи. И все же он носит гены, притянувшие когда-то Юлия к Орингу, а значит, эти самые гены точно так же тянут Тора к Аду.

— Совпадение, что Офиару — пара моего генерала, и только.

Пытаясь справиться со своими эмоциями, Оринг поднял взгляд, но вопрос так и не сорвался с губ.

— Он умер, мне жаль.

Герцог знал, что услышит именно это и все же…

— Его ранили в последнем сражении за Лотарингию. Он умер быстро, не мучаясь.

— Спасибо, — шепотом прошелестело вокруг.

Император ждал, когда омега будет снова в состоянии говорить.

— Торциус, я знаю, что ваша власть безгранична, и вы в любом случае поступите так, как считает нужным… но вы же видели моего сына… он не примет никого…

— Тогда зачем вы так рано решили выдать его замуж? — перебил император.

— Потому что, как его папа, я желаю ему счастья. Я надеялся, что он сможет построить семью…

— И его альфа не прибьет его за длинный язык в первый же день?

Герцогу нечего было сказать, он и сам этого боялся.

— Семейство Ваенг живет недалеко от нас, и я надеялся, что смогу помочь сыну приспособиться… а потом, если бы у него появились детки, может его маленькое сердечко оттаяло бы…

— Вы мечтатель, Оринг. Ни один альфа не станет терпеть заносчивость и вызов от омеги… кроме пары.

Торциус знал, что был совершенно прав.

— Он вас не примет.

— Он чувствует, что я его пара.

— И все равно, он откажет.

— Почему?

Оринг печально вздохнул.

— Потому что он хороший мальчик и не станет обременять того, кого полюбит… он ненавидит себя.

— Не понимаю.

— К сожалению, мой второй муж был настоящим деспотом, и моим детям пришлось смотреть на все, что он со мной делал… Знаете, Ад почти никогда не смотрит в зеркало. Пусть только внешне, но он копия отца, и этот человек, даже после смерти, продолжает портить жизнь нам всем. Мне кажется, Ад чувствует свою вину.

Торциус внимательно слушал герцога, многое в поведении малолетнего омеги стало понятным. Его злость, его агрессия на всех и вся.

— Я не уверен, что он сможет быть счастливым, — безнадежно закончил герцог.

— У меня нет выбора, Оринг. Он моя пара, и я не думаю больше ни о чем с тех пор, как увидел его. Вы поможете мне?

Прекрасная статуя омеги на миг ожила, а вдруг еще не все потеряно…

Оринг так и сидел на полу, прижимая сына и гладя темные волосы.

— Я надеялся, родной мой. Верил, что мы поможем тебе, что ты увидишь, как ты прекрасен. Ведь ни моя жизнь, ни жизнь Торциуса не возможна без твоего счастья, без твоей беззаботной улыбки.

— Ты не понимаешь, папа. Я не смогу стать подстилкой.

— А супругом? — впервые подал голос Тор.

— Не играй со мной, альфа. Если ты думаешь, что я стану одной из шлюшек твоего гарема, ты заблуждаешься! — Ад посмотрел на самца со злостью и обидой. — Ты выбрал себе омегу, вот и не лезь в мою жизнь!

— Ты прав… я выбрал… И если ты посмотришь на свою шею, то поймешь, что кроме собственной пары на месте супруга я не нуждаюсь ни в ком.

Лицо Ада изменилось. Испуг, неверие, он рывком поднял осколок зеркала и принялся разглядывать шею. Чуть развернувшись, он увидел позади ее — метку.

— Нет…

— Да. Ты моя пара, и через месяц станешь моим законным супругом.