Андрей Лукин - Две половинки демона

И тут вперёд выступил Зебур. Он подошёл к Степану, встал рядом с ним и сказал:

— Демона мы вам не отдадим.

Круто прозвучало. В другой ситуации Стёпка, наверное, не удержался бы от улыбки. Мелкий гном пытается защитить огромного демона. Однако сейчас никто и не подумал смеяться. Потому что Зебур был не один. Все его гномы встали рядом со своим предводителем и молча ощетинились арбалетами.

Чуюк вжикнул мечом и засиял ещё ярче:

— Ведал я, что мы ноне славно повеселимся!

Смакла с Глуксой дружно поднялись и встали справа от Степана. Мечей у них не было, они обошлись охотничьими ножами. У младшего слуги лицо было задумчивое и не наблюдалось на нём ни тени страха. Ну, ещё бы! Два года он этих гномов в замке веником гонял, не сосчитать, сколько гномоловок на них поставил! А теперь что — струсить? Не дождётесь! Глукса же на гномов, кажется, и вовсе не смотрел. Он, как зачарованный, вглядывался в дрожание магического полога, вновь нависшего над поляной. Кто-то из присутствующих озаботился призывом неслабых заклинаний, и мельтешение синих искр притягивало взгляд будущего чародея с неудержимой силой.

Всё, что нужно, было сказано, намерения обозначены, противники сверлили друг друга настороженными взглядами. Гномлины, судя по их довольным лицам, не сомневались, что победа останется за ними. Просто потому что их было намного больше. А сила силу завсегда ломит. Они не знали, что у демона есть ещё один защитник. Только он куда-то улетел по своим делам. Стёпка надеялся, что он успеет вернуться вовремя. Насколько всё было бы проще, если бы он сейчас стоял за спиной, могучий, огромный и непобедимый.

Усть-Лишайские старшины держались в стороне, не торопясь присоединяться ни к одной из враждующих сторон. Но когда Топтычай уже собрался отдать приказ, после которого всё должно было завертеться, гном-предводитель вдруг требовательно поднял руку:

— Покудова не свершилось непоправимое, я прошу гномлинских государей ответить всего на один вопрос.

— Не руби топором чужую колоду, Бурзай! — рявкнул Чуюк. — Посля погутарим, когда демона повяжем!

Более умный и осторожный Топтычай, однако нехотя кивнул, соглашаясь:

— Спрашивай, коли припекло.

— Ведомо ли вам, уважаемые, как мы сюда из Усть-Лишая добрались? — вкрадчиво спросил Бурзай, оглядываясь на своих спутников. Те приосанились и заулыбались. — Ведомо ли вам, на чём мы сюда все втроём прилетели? Конец, как известно, оченно не ближний.

Гномлинские государи недоумённо переглянулись. Чуюк пожал плечами, Топтычай нахмурился, Тютюй что-то заподозрил:

— Нам то не ведомо. И ведать о том нам не интересно.

— Ой ли, — улыбнулся Бурзай. И вдруг заливисто свистнул.

Висящая в воздухе гномлинская армия колыхнулась в стороны спугнутым комариным роем, магический полог дрогнул, и из притихшей темноты к костру выдвинулась огромная рогатая голова дракона. Дрэга на ходу лизнул хозяина в щёку, вытянул шею и уставился на обомлевших гномлинов сердито разгорающимися изумрудами глаз. Выждав томительную минуту, он тихонько дохнул на костёр, и тот разгорелся с новой силой. В свете взметнувшегося пламени пронзительно засверкала чешуя на драконе, мигнули кровавые отблески на острых клыках. Распахнутые крылья вздымались едва ли не выше сосен. Чёрные на чёрном, они заслоняли половину неба. Дрэга, когда хотел, умел показать себя во всей красе.

— Вот на нём мы сюда и прилетели, — негромко сказал в полной тишине Бурзай. — И угадайте-ка с одного удара, кто хозяин энтого дракона и кто подсобил ему стать таким… немаленьким?

Меньше всех удивился Зебур. Он оглянулся на Степана и с довольной усмешкой сложил руки на груди. Его соратники с нескрываемым облегчением разрядили арбалеты и убрали их за спины. Неравная битва откладывается, умирать нынче ночью не придётся, уже хорошо.

А гномлины стояли как громом поражённые. Как веником по голове стукнутые несколько раз. Как навеки онемевшие и навсегда оцепеневшие. Но это был не испуг. Они не боялись дракона, они… Они им любовались. Они просто пожирали его восхищёнными взорами, забыв обо всём на свете. Даже грубый Чуюк. Стояли и в полной тишине таращились во все свои маленькие глазки на объявившееся зеленоглазое чудо. И вся их воздушная кавалерия, мгновенно осыпавшись на землю и спешившись, делала то же самое. Как будто и не было только что в каждом из них угрюмой готовности стрелять, нападать и рубить.

Стёпка, уже представивший себе упоительную картину заполошного бегства перепуганной гномлинской армии, понял с некоторым сожалением, что никакого бегства не будет. И — уже без сожаления, — сражения тоже не будет. Не пойдут гномлины против дракона. Он для них, наверное, всё равно что бог. Вон как смотрят — того гляди тоже на колени встанут. Стёпка покосился на Смаклу. Гоблин хитро прищурился в ответ, тоже сообразил, что гроза миновала и опасаться больше нечего.