— … поэтому я считаю, что моя разработка может помочь вашей дочери. А если вы согласитесь на публикацию результатов лечения с указанием имени в моей работе, то за работу я не буду взимать плату. Естественно, ингредиенты за ваш счет. И я не гарантирую стопроцентного результата, — в уши ввинтился строгий бархатный голос.
Я полулежала в кресле. Тенси подал чай, пристроив чашку прямо мне в руку.
— То есть это тоже эксперимент?! — выделив интонацией слово «тоже», я грубо вмешалась в беседу.
— Милая… — начал папа.
— Мисс Лавгуд, — перебил отца холодный голос. Какая четкая дикция! Ему бы только актером озвучки работать. — В отличие от вашей матушки, я являюсь признанным ученым и беру в подстраховку не детей и домашних эльфов, а квалифицированных специалистов. Со всем уважением к покойной.
Это было жестоко. Я сглотнула. Выбора особого не было. И, видимо, отец думал так же, так как продолжал молчать.
— Ну, раз вы так думаете… Но мне хотелось бы гарантий, — я вскинула подбородок, с вызовом глядя на завораживающие цвета.
— Я могу дать Вам стопроцентную гарантию, что когда-нибудь Вы умрете, впрочем, как и все мы, — судя по звукам, отец подавился чаем. — Все остальное — это результат тонких и точных расчетов. Вы сомневаетесь в моей квалификации?
— Нет, сэр.
Выбора все равно не оставалось. В последний месяц я начала привыкать к своему состоянию, но до этого было ощущение медленно и неотвратимо настигающего сумасшествия. Мешанина красок крайне угнетающе действовала на мою психику, вызывая постоянное раздражение и мигрень. Я удерживалась от депрессии лишь усилием воли. Права на слабость сейчас у меня не было.
— Тем лучше, — удовлетворение в голосе бархатом прошлось по моему слуху. Потрясающе. — Завтра я прибуду за вами.
— Так скоро?
— Вам нравится ваше состояние? Хотите продлить его?
— Нет, сэр, — я опустила голову.
— Значит, договорились, — и он ушел.
На следующий день волшебник, имя которого я прослушала и так и не смогла вспомнить, прибыл в наш дом ранним утром. Порталом мы переместились в место, которое я могла рассмотреть почти целиком — так много там было магических предметов. Рунные круги, амулеты, артефакты — казалось, каждая вещь была пропитана волшебством.
Кроме меня, в помещении присутствовали еще маги: как пациенты, так и обещанная незнакомцем подстраховка. Я понимала это различие на каком-то интуитивном уровне. Цветные облачка больных, сама их структура, отличались от здоровых магов некой неправильностью, менее яркими цветами, чем-то настолько неуловимым, что это невозможно было внятно объяснить. Может, дело было в асимметрии облаков или в дисгармонии в них?
Как мне сказали, на нас тестировали алхимический комплекс Ангел-Хранитель. Он подразумевал одновременное использование высших лечебных чар и зелья. Для стабилизации комплекса применялся рунный круг, который держали ассистенты. Я так поняла, что это были колдомедики.
Нас заводили по очереди в круг. После применения комплекса я видела, как магия окутывала туманные фигуры пациентов, затем те резко теряли почти все свои цвета и тут же вспыхивали вновь, меняясь и приобретая гармонию. Счастливые вздохи, довольные голоса — в помещении будто разливалась аура счастья и ликования. Окончательно скатиться в эйфорию магам не давал резкий голос ученого. Мне было понятно, что эта процедура помогает, и я надеялась, что уже совсем скоро стану нормальной.
Меня за руку провели в круг и велели стоять спокойно и не двигаться. Затем в руку вложили флакон с теплым зельем, и я услышала слова читаемого заклинания. От рун поднималась дымка, все выше и выше, пока не накрыла меня с головой. Будто вокруг стелилось облако плотного тумана.
— Пейте зелье.
Я быстро проглотила содержимое флакона, и по телу прокатились сначала волна жара, затем холода, и ощущения сосредоточились в голове. Глаза стало жечь, будто от мыла. Потекли слезы, и я зажмурилась. Постепенно жжение уходило, но открывать глаза было откровенно страшно.
— Посмотрите на меня, мисс Лавгуд, — ученый аккуратно взял меня под руку и помог выйти из круга.
Собравшись, я с опаской приоткрыла один глаз.
Взгляд упорно не хотел фокусироваться на чем-то конкретном, все расплывалось. Но безумной мешанины облаков, туманностей и разноцветных лент больше не было. И, кажется, я начинала видеть что-то, кроме них!
— Какого цвета ваши глаза? — прозвучал странный вопрос.
Читать дальше