Андрей Минин - Школа [litres]

– Шшш, – зашикали на ворочающуюся Алису девушки, лежащие рядом, стараясь не пропустить ни слова.

– Я понимаю, почему ты этого хочешь, но это не выход. Так ты только опозоришь себя и свой род. Остановись. Пожалуйста.

Она замерла, посмотрела мне в глаза и зарыдала, уткнувшись мне в грудь, пока я гладил её по спине и успокаивал. Совсем скоро первое июня, этот роковой день… Заснули мы в обнимку. Пришлось сказать ей, что я её люблю.

– Похоже, это был сон, – открыл я глаза и огляделся. В палатке никого не было. Костёр потушен, а сумки собраны. – Нет, не сон, – понял я, став собирать спальник, в котором нашёл лифчик Елены, который она успела снять до того, как я её остановил.

Собрал свои вещи и вынес их наружу. Чемоданы девушек тоже, после чего стал складывать палатку. Справился за пять минут. Опыт.

Вот где они все – заметил я девчонок у костра, кушающих кашку и оглядывающихся на меня. Помахал им и отвернулся.

Лагерь жужжал как улей. Не один я встал поздно и второпях собирался. Все носились туда-сюда. Перекрикивались и ругались. Сережку Налётова никто к себе не пустил, и ему пришлось спать у костра, пнули его проходящие мимо парни, и он как сосиска в тесте покатился со склона.

– Ааааааа! – заверещал он спросонья от страха. Вылезти из спальника у него не получалось, так что и затормозить он не мог.

– Стой! Стой! – Пытались остановить его дьяки, бежавшие следом, пока весь лагерь смеялся.

– Всё хорошо? – Опасливо подсел я к Елене, сидящей рядом с сёстрами. Мне подали тарелку, полную каши. Чувствую, все косточки мне перемыли, пока я спал.

– Да, – нежно чмокнула она меня в щёчку и отвернулась, пряча глаза.

– Как же быстро растут дети, – заметила сидящая рядом Анастасия Ивановна, подмигнув нам. Мы смутились и старались не поднимать взгляд от тарелок. – Доедайте, мойте тарелки и в путь. Сегодня нам предстоит долгий путь. Профессор хочет дойти до нужной пещеры за полночь. – Поднялась она и ушла по своим делам.

За нашим костром все молчали. Думаю, Елене было нелегко отбиваться от них, пока я дрых без задних ног.

– А ты, правда, её любишь? – спросила Шоколадка, нервно ерзавшая попой по бревну и давно доевшая свою порцию. Все затаили дыхание.

Елена фыркнула, после чего доверчиво обняла меня и положила голову мне на плечо, спрятавшись в моих длинных рыжих волосах.

– Да, – сказал я и показал девочкам язык. Они переглянулись и заулыбались, словно зная то, что мне недоступно. Алиса сидела, нахохлившись, недовольно поглядывая на старшую сестрёнку, обвившую меня руками. Не выдержала и обняла меня с другой стороны. А потом без предупреждения укусила за шею.

– Ай! – Дёрнулся я от неожиданности.

– За дело. Заслужил, – были солидарны с ней девушки.

– Всё. Выступаем! – отдала приказ классная руководительница, вернувшаяся с совещания между учителями, профессором и дьяками. Девочки выпустили меня из хватки и пошли вперёд, пока я тушил костёр и потирал шею.

– Идём, – подошли запоздавшие парни, и мы стали медленно взбираться вверх по едва видимой тропинке, что шла в горы. Я улыбался, высматривая Елену, что оглядывалась на меня и тут же отворачивалась. Рядом с ней шли сестрёнки и подружки, что всячески подзуживали её.

– Надеюсь, эти японские гоблины на нас не нападут, – заметил Миша, осматриваясь по сторонам и вцепившись в своё ружьё на плече так, что побелели пальцы.

– Дьяки с учителями с ними разберутся. Да и Андрей с нами, – хлопнул меня по спине Лёха, щурясь от яркого солнца, что вышло на горизонте, слепя нас.

Подъём, поначалу казавшийся не сложным, на деле вымотал нас за час. Он становился всё круче и круче. Первыми запросили пощады девушки и Налётыч, потом и остальные.

– Ещё немного пройдём и остановимся на привал, – успокаивал всех профессор. Чемоданы были отброшены в сторону. Пришлось мне нести их телекинезом, что нещадно выматывало. Я весь переплевался, грозясь выкинуть их к чертям прямо в пропасть.

– Ой! – вскрикнула и заплакала Журавушка, оступившись на камне и подвернув ногу. К ней подскочили учительница и профессор. На пару наложили целительское заклятие, окутав её ножку зелёным маревом, и попросили кого-нибудь помочь ей дойти. Дать опереться на себя. Желающих не было, что понятно. Все были вымотаны. Ноги гудели. Все проходили мимо неё, не поднимая головы и сосредоточившись на дороге.

Только я заметил, с какой мольбой она смотрит на окружающих. Молча приблизившись к ней, под ещё один её вскрик взял малышку на руки и понёс вперёд, не обращая внимания на выкрики одноклассниц, вроде тили-тили тесто. Больше всех надрывалась полурусалка Наташа.