Анна Руэ: Очень необычная школа [litres]

Дорогие читатели, к счастью, сегодня уже никто не верит в сказки. Никто давно не ищет чудесные клады и сокровища, не предостерегает от роковых проклятий и не верит, если об этом рассказывают книжки, в которых якобы записано будущее. Ну и ладно, допустим. Это хорошо. Хорошо для нас. Раньше, когда такие истории нам нашёптывали тайком, всякий раз хотелось убежать и спрятаться. Сегодня, к счастью, нам не о чем больше беспокоиться. Или почти не о чем. Так что читайте спокойно дальше, продолжая не верить в сказки. Но тогда не будет ни чудесных кладов, ни страшных проклятий и уж точно никакой школы, которую называют Монт Караван. Ибо школ, где можно научиться вычитывать из книги нечто такое, что никто другой увидеть не в состоянии, попросту не существует. Тайны, загадки, предметы из будущего… Хм, да это всё выдумки, ерунда! Всё, о чём здесь рассказывается, – вымысел и враньё. Совершенно точно.

С наилучшими пожеланиями,

Меня можно повстречать в порой стремительно меняющихся школьных дворах и коридорах.

Неоновая лампа на потолке уютно потрескивала, нарушая тишину коридора. Как ни напрягал слух Джейк, прислонившись к стене у двери классной комнаты, ему не удавалось расслышать ни слова. Двое его одноклассников молча сидели на стульях рядом. Джейк нервно поглядывал в окно напротив. Уличный смог превращал мир за окном в старый чёрно-белый фильм, и точно таким же ощущением было заполнено всё здесь, внутри.

Косясь на Тайрона Подпалим-ка Всё Вокруг Мак-Шейна и восьмилетнюю девочку, которую в последний месяц все звали не иначе как Клара Бочка Колы, Джейк плюхнулся на неудобный деревянный стул. Даже если бы ему никто не сказал, для чего руководство интерната вызвало их именно сюда, к пыльному читальному залу, всё и так было ясно: они вот-вот вышвырнут Джейка. Его, Тайрона и Клару – официально самых проблемных детей в интернате Святого Августина.

И это притом что на этой неделе он ничего такого ещё не вытворял.

Джейк вздохнул, подтянул молнию толстовки к самому подбородку и принялся растирать руки. Даже если батареи поставлены на максимум, здесь всё равно постоянно зябко. Казалось, что ветер через щели проникает в здание отовсюду.

Вышвырнут или нет? Как же его замучили эти постоянные ожидания. Всю свою идиотскую жизнь он только и делал, что ждал. Каждый раз надеясь, что что-нибудь, наконец, изменится. И под этим что-нибудь подразумевалось: самое лучшее – это всё и сразу.

Уже год он жил в Святом Августине – интернате такого рода, в который поступаешь, когда остальные детские учреждения Англии тебе больше не рады. Окей, интернат Святого Августина был не лучше и не хуже всех предыдущих интернатов – и здесь были придирчивые кураторы, продавленные матрасы и еда, по вкусу напоминающая резиновую подошву. Только вот якобы именно тут почти все дети были бандитами: жгли в свободное время вещи или разбивали тридцать бутылок колы разом. Если хочешь хоть неделю продержаться без жутких разборок, надо быть похитрее.

А теперь его вышвыривают даже отсюда.

Джейк грустно вздохнул. Его не нужно было разубеждать в том, что такие, как он, по-настоящему вообще никуда не вписываются. Он особо уже и не старался найти друзей или поверить, что следующий интернат станет его новым домом.

И, надо сказать, учителя давно перестали расспрашивать его обо всех этих многочисленных переменах школ. Сам Джейк тоже не пытался ничего им объяснять. Ему было довольно сложно выполнять то, что от него ожидали. Причина, вероятно, заключалась в том, что чаще всего из него вылетали такие замечания, которые никто и слышать не хотел. Если перед ним оказывалась лужа, он обязательно в неё плюхался.

И рано или поздно наступал момент, когда учебное заведение мечтало от него избавиться. И тогда он переезжал. По нему можно было сверять часы: каждый год он переходил из одного интерната в другой, а в интернате Святого Августина он пробыл уже почти десять месяцев.

Тайрон покосился на него с неприязнью.

– Чего развздыхался, Робертс? Было же ясно, что твоя проделка с придурком Дэйвом будет иметь последствия.

Джейк медленно обернулся к Тайрону. Как же он ненавидел этого типа!