Array Belochka LG - Бу! [СИ]

Гарри поднял глаза и увидел Бальдра, который держал на цепи большого волка. Он благодарственно наклонил голову, а затем повернулся и ушёл в лес, вместе со своим питомцем разделяя все окружающее на два сектора: со стороны Бога в зеленый весенний, а со стороны волка в тускло-серый.

Гарри улыбнулся и потерял сознание.

Гарри сидел на холодном полу и прятал босые ноги в слишком длинных штанинах пижамы. Он опирался спиной на застеленную кровать, уткнувшись лбом в притянутые к груди колени. Снейп лежал на постели и смотрел в потолок. Это была их первая встреча наедине после фееричной битвы. И, казалось, последняя.

Придя в себя, Гарри сразу окунулся в суету победного переполоха. Испытывая весь спектр эмоций, от скорби по погибшим воплощениям до эйфории из-за несостоявшегося конца света. Гарри поздравляли, тыкали в него пальцами, удивлялись, что он — человек. А потом была аппарация домой и постоянные гости. Все словно обезумели. Они приходили к нему днем и ночью. Люпин приносил скотч. Сириус, загнанный своей подготовкой к празднику, выкраивал немного времени для пары стаканчиков пива. Тонкс передала мешок безвредных для зубов Тедди шипучек, а Джеймс периодически приходил потравить истории из потустороннего прошлого. Лили молча сидела в кресле ночами и с подозрительно влажными глазами смотрела на спящего Гарри. Сначала он даже подумал, что мама ему снится, но со временем привык к молчаливому присутствию, и даже если просыпался, не подавал вида. Дамблдор приходил несколько раз. Много смеялся, балагурил, но все равно чувствовалось напряжение. Оно проскальзывало в натянутых улыбках Фреда, ощущалось в слишком крепко сжатом Люпином стакане, в отчаянном взгляде появившегося этим вечером Снейпа.

— Вот и всё. Ты снова геройски отличился и спас мир.

Они опять помолчали. Снейп вздохнул, резко повернулся и запустил пальцы в волосы Гарри.

— Ну же, малыш. Ты же не думал, что всё так и будет продолжаться вечно? — Гарри дернул головой и сбросил руку Снейпа. — Ты так и считал. Да. Но знаешь, там все мертвы, а ты жив. Жив! Понимаешь? — Снейп откинулся на кровать и облачко крупных кусков тумана взметнулось к потолку. — Поттер, пойми, все, кто там, никогда не смогут вернуться сюда. И они бы много отдали, чтобы…

— А ты?

— И я. А ради чего мне возвращаться?

Гарри сильнее вжался головой в колени и замер. Потом резко вскочил и встал над Снейпом.

— А ради чего мне оставаться? А что, если все, ради кого я хочу жить — там, а не здесь? А что, если я тебя… если с тобой… Что, чёрт возьми?!

Снейп взлетел, схватил Гарри за плечи и опрокинул на спину, нависнув над ним.

— Там? Там, Поттер? Прежде чем оказаться ТАМ, все прожили ЗДЕСЬ! Отдали свои жизни за что-то или за кого-то. Ты жив благодаря многим, кто теперь ТАМ! Прекрати жевать сопли и соберись, чтобы потом, встретившись ТАМ, тебе не было стыдно за ЗДЕСЬ.

Снейп смотрел в широко раскрытые глаза Гарри. Смотрел так отчаянно, будто это он просил отсрочки, будто это он хотел остаться ЗДЕСЬ, будто это он не отпускал, рвал сердце на куски, заставлял выть и трепыхаться, будто это он влюбился до потери себя, будто…

— Гарри, мы — сказка, выдуманная людьми иллюзия, в которую так сильно верили миллионы, что она стала почти настоящей, но не совсем. Ты поверил. Ты стал её частью, но это не жизнь. Оставь. Оставь нас детям.

Гарри отвернулся. Он больше не смог смотреть в эти глаза. Казалось, Снейп был спокоен, он даже как-то грустно улыбался, а во взгляде… Во взгляде он умирал, сдавался, уходил и не мог уйти. Он прощался и оставался. Оставался тут, с Гарри. И это было невыносимо. Невыносимо больно, остро, невозможно. Чтобы вот такой вот Снейп, Бугимен, саркастичный ублюдок, профессор зельеварения чувствовал так… А ведь Гарри не показалось. Он поверил. Поверил сразу и навсегда. Поверил, что его любят.

Снейп прижался своими холодными губами к уху и прошептал:

— Забудь! Забудь! Живи! Живи, дурак! Живи для этого мальчишки Люпина, помирись с друзьями, найди занятие. Дыши! Дыши этим спертым воздухом старой библиотеки. Вдыхай прогорклое масло лондонского фастфуда, наслаждайся запахом дешевого вина и ароматом выдержанного сокровища из твоих подвалов. Напивайся с горя и с радости, закури и брось. Наделай глупостей! Живи, Поттер!

Гарри всхлипнул. А Снейп повернул его лицо к себе и начал покрывать поцелуями мокрые щеки. Он целовал и шептал. Заполошно, невнятно, странно, не похоже ни на одно из воплощений Снейпа.