Светлана Бланкина - Кронпринц [СИ]

Мысли уходят на второй план, усталость берёт над собой вверх и мои веки закрываются, а разум, волнение, ожидание, все чувства, наконец, оставляют меня в покое, и я погружаюсь в сон.

Прощай. Кэтрин.

Стены дворца давят на меня с такой силой, что кажется, я сейчас превращусь в пыль. От них веет холодом и я больше не чувствую себя дома. «У нас никогда ничего не могло быть, и ты всегда знала это, так же как и я.» Его слова до сих пор эхом проносятся в моей голове, в моих мыслях. Я до последнего дня надеялась, что он откажется от этого ужасного Отбора, я надеялась, что он всё-таки скажет, что любит меня, ведь я люблю.

Неужели он всегда знал, что это лишь временно, зачем тогда вообще нужно было заводить отношения? Никогда не поверю, что он специально хотел сделать мне больно. Может он хотел отказаться от Отбора, но в последний момент передумал? Почему? Родители настояли? Не знаю, сколько я уже думала об этом настоящей правды мне не узнать, если конечно он мне сам всё не расскажет.

Весь год, что мы были вместе, я и думать забыла про Отбор, про то, что он Принц и про его обязанности, про его долг, я вообще обо всём забыла. Ничего не было, никого не было кроме нас двоих. Это было так глупо, … мы прятались, убегали из дворца и передавали записки с зашифрованными посланиями. У нас есть место, где мы часто проводили вечера, библиотека. Эта огромная, полная жизни библиотека. Мы вместе читали или он играл на пианино а я с прекрасной музыкой погружалась в невероятную книжную историю, иногда я читала ему стихи…. Но это было не так часто, как нам бы того хотелось. Чак много работал, а в конце совсем отдалился от меня. Потом он сказал, что нужно всё заканчивать, что всё, что было, что ни на есть настоящая ошибка. Он сказал, что я всегда была ему как сестра,… и это разбивало мне сердце снова и снова. Я уже практически не выхожу из комнаты второй день, но это никого не волнует. Мама с головой погружена в подготовку Отбора, она конечно не знает про меня и Чака. Папа как глава королевской гвардии совсем не знает что такое отдых и выходные. Генри… мой брат любит лишь поиздеваться надо мной, порой мне кажется, что ему совершенно плевать на меня. Так, каким-то образом в этом огромном доме я осталось одна, я чувствую себя очень одинокой, и это давит, странно давит на сердце.

Подхожу к зеркалу, чтобы убедиться, что выгляжу не слишком ужасно, прежде чем выходить из комнаты. Высокая девушка с практически белыми волосами устало смотрит на меня с отражения. Я не преувеличиваю, у меня действительно практически белые волосы, конечно же они крашеные, но мой натуральный цвет тоже близок к белому, но я решила чуть-чуть их осветлить. Слишком большие голубые глаза, которые совершенно не имеют выражения, слишком тёмные, но действительно натуральные брови, слегка оттопыренные уши. Иногда меня саму от себя тошнить. А ещё эта худоба. Сколько раз я слышала возгласы в сою сторону, люди кричат: «анорексичка!» «иди поешь!» «тебя что, не кормят!?» Я много ем, но не поправляюсь. Многие девушки мечтают о таком «даре», но я хочу быть нормальной. Я даже согласна поменяться с девушками пышных форм, чем оставаться такой. Это ужасно когда тебе говорят, что ты больна, а ты не больна, но исправить положение не в твоих силах.

Поправляю чёрное, бесформенное, больше похожее на мешок платье и, проведя расчёской по прямым волосам, выхожу из своей комнаты. Я пока не работаю, мне ещё нет восемнадцати, а когда исполниться то, скорее всего, стану моделью, хоть как-то использую свою неординарную внешность. Я уже снималась для нескольких журналов, но я пока не рвусь работать в этой сфере. Но так как я живу во дворце, мне следует, как и всем остальным соблюдать некий дресс-код, девушки обязаны ходить в платьях, у работников есть форма, у меня её нет, и поэтому я беру платья мамы, которые она носила в своё время.

Весь дворец просто сходит с ума, завтра приезжают отобранные. Как я это вынесу? Как мне смотреть каждый день как он общается с ними, флиртует, влюбляется в них? А на этих девиц? Там ведь и мои ровесницы есть и так как мне уже скоро семнадцать там есть девушки и младше меня. Платье с широкими лямками, мои руки покрываются мурашками, но не из-за холода, а из-за страха, страха, что он забудет меня, может, уже забыл…

Выхожу на улицу и попадаю под лучи июльского солнца, лениво потягиваюсь и, закрыв глаза, наслаждаюсь теплом. Открываю глаза и прохожу по обновлённому саду. Не успев хорошенько оглядеться, я услышала знакомый смех. Чак что-то активно рассказывает Генри, а тот лишь кивает и слишком уж громко смеётся время от времени. Брат замечает меня и машет рукой, подзывая к себе. Что ему нужно? Сначала я долго не решаюсь идти к ним, но всё же решаю подойти.