Мария Бородина - Заземление [СИ]

— Тс-с, — Азаэль потянул её за платье, не давая подняться. Кружево затрещало, натянувшись. — Смерти нашей захотела? Не знаю, как ты, но я вот не против ещё пожить.

— Прекрати клешни распускать! — цыкнула Миа, шлёпнув нефилима по руке. Пальцы разжались, как распущенные солнечные лучи. Сосновые иголки, соединённые у основания, вывалились из сжатого кулака Азаэля и запутались в кружеве платья.

— Смотри сама, — Азаэль кивнул в сторону компашки, собравшейся у дирижабля. — Ты привлекла их внимание!

Десять лиц, как одно, повернулись к лесной чаще. Сомнений не оставалось: они их слышали. Вопрос теперь состоял в том, хватит ли им ума понять, в чём причина шума.

Один из мужчин неожиданно отделился от группы и ринулся к лесополосе. Красная ткань рубашки полыхнула, как закатное пламя посредине лета. За поясом у мужчины поблескивало широкое лезвие ножа и гаечный ключ. Солнце крошилось на заострённом кончике оружия. Миа даже издали чувствовала, какое оно острое.

— Куда ты, Марко? — окликнул мужчину сотоварищ. — Скоро отлетаем!

— Там точно кто-то есть! — отреагировал тот, что приближался.

Холод страха пробрал до костей, выкрутил позвоночник и спёр дыхание. Миа опустилась на колени и вжалась в землю, пытаясь скрыться за лохмами сухого кустарника. Азаэль чуть поодаль прислонился к дереву. В ломаных промежутках между веточками плыли ошмётки неба и потёртая коричневая кожа чужих брюк. Незнакомец шёл ещё далеко, и не мог видеть их. Но если бы они с Азаэлем надумали бежать, он непременно заметил бы. И, возможно, открыл бы огонь на поражение, будь у него ружьё. Интересно, как метко он кидается ножами?

— Быть такого не может! — буркнул кто-то из толпы.

— Эти звуки слишком странные, — Марко продолжал подходить ближе. Он уже вторгся в подлесок, ломая веточки. Коричневые брюки потерялись в клубках веток и прошлогодних листьев. — Это не ветер. И я готов поклясться, что за нами следят!

— Да подумай, кому это нужно? — Миа заметила, как следом выдвинулся ещё один парень: высокого роста, в квадратном цилиндре и кожаном жилете. — Довольно ерундой заниматься! Это просто ураган налетел.

— Послушай сам, — голос звучал совсем близко. — Я почти слышу чужое дыхание.

— Пора отправляться Марко, — успокаивающе проговорил парень в цилиндре. — Даже если кто-то здесь и прячется, оставь ты их. Никто не причинит нам вреда.

— Эх, глупыш Вальтер, — Мию начинало подташнивать от тембра голоса Марко. Тем более, что он неумолимо приближался. — А если здесь огненный маг с Девятого Холма?! Ты и пикнуть не успеешь, как тебя разорвёт в воздухе.

Миа набрала в рот воздуха, стараясь не дышать. А он проницателен, этот воздушный вояка. Наверное, налетал много за свою недолгую пока жизнь. Не глуп, ибо идеи подаёт хорошие даже при наличии потенциальной опасности. Если они наполняют баллоны дирижаблей водородом, то защитить себя не составит труда.

Листья шуршали всё ближе. Стон ломающихся сухих веточек казался натужным и искусственным. Вспомнились летние дни в самом сердце Иммортеля, в горячих коридорах из небоскрёбов, когда асфальт накалён до такой степени, что похрустывает под ботинками… Миа зыркнула на Азаэля, прижимающегося к сосне. Тот осторожно поднёс палец к губам и моргнул.

Чёрная тень проползла по земле и застыла под самым носом. Миа поглядывала на ровное пятно, заслоняющее свет слева, и напряжённо кусала губы. Ужас парализовал, не давая пошевелиться. Но даже будучи прикованной к земле, Миа надеялась на лучшее. Хотя, подсознание настойчиво бубнило в самое ухо: всё решено. Конец истории. Можно ставить жирную точку и закрывать книгу.

Прежде, чем большая и сильная рука ухватила её за воротник и потянула вверх, Миа успела вспомнить о доме. О родных стенах, которые грели и лечили. О набережной из окна кухни. О покойной бабушке-тёзке, преследующей тропами ночных кошмаров. О поющей гитаре в отцовских руках. О том, как угнала родительский миникап, когда ей было четырнадцать, и потом сидела месяц под домашним арестом… Лучшее навек осталось там: в коридорах улиц, перечерченных витками монорельса. На крышах домов-посадок, с которых хочется лететь вниз с раскинутыми руками, до последнего лелея надежду, что асфальт прогнётся под тобой, как батут. В остриженных кронах каштанов, которые расцветают по весне взлохмаченными пирамидальными пиками. В Иммортеле…

Мужчина рванул Мию вверх за воротник, и ноги непослушно повисли в воздухе. Миа даже не успела закричать. Равно, как и осознать, что произошло. И лишь когда глаза встретили чужие радужки, налитые кровью, в обрамлении воспалённых век, захотелось закричать в голос. Но Миа сдержалась. Она знала, что это будет не вопль победы, а предвестник скорой кончины. А радовать врага очень не хотелось.