Михаил Игнатов - Пустошь. Нулевой круг

Это очень странно, я в ошеломлении глядел на свои руки без единого следа веревок от ведра. Эти два месяца, которые я провел, представляя себя впитывающим энергию на каждой ступеньке лестницы, принесли мне ощущение, что с каждым днем ведра становились все легче. Но я с недоверием отмахивался от любых мыслей об увеличении уровня Возвышения, списывая все на свое взросление. Но вот, полив установленные себе как веха, три ряда уже почти выросших и готовых к сбору мясных корней, я по привычке остановился размять ладони, в которые обычно впиваются до белых полос ручки тяжелых глиняных ведер. И не вижу ни единого следа, да и вообще не ощущаю ни усталости, ни ломоты в плечах. Хотя еще вчера все было как обычно. Были и затекшие пальцы, и разламывающиеся плечи. Прорыв на звезду, неверующе подумал я и глупо улыбнулся. А затем меня сбил с ног пинок, утопив мою улыбку в песке.

— Почему ты отдыхаешь, отброс? — ворвался в уши визгливый крик Скирто, а вопил он с наслаждением, видно долго ожидал момента и я его не подвел, хорошо подставился. Не зря ведь всегда в очередь крысеныша отдыхал вне его глаз. — Почему ты, здоровый лоб, стоишь, отдыхаешь, когда все работают?

— Прости, Скирто, — я выплюнул песок и забормотал, не поднимая головы. — Руки свело.

— Что ж ты за неженка? Ты как баба! — Скирто принялся пинать меня в сторону обрыва, а я не решался даже немного ему сопротивляться, потому что, если моя догадка верна, то я сейчас так же силен, как крысеныш. И нельзя дать ему это понять. — Катись, катись работать!

— Не бей его! — неожиданно рядом раздался тонкий голосок, и между мной и Скирто выскочила Лейла размахивая нашим полевичком и брызгая из него водой на крысеныша.

— О, соплячка! — удивился и даже кажется, обрадовался Скирто. — Тебя еще тут не хватало, не влазь в разговор мужчин.

— Ты бьешь его! — снова закричала Лейла, не обращая внимания на поднявшего руку Скирто. Так что мне пришлось дернуть ее к себе, чтобы он ее не ударил. Боюсь тогда бы я не смог сдержаться.

— Я тебе сказал не лезть, соплячка? Сказал. Ты лезешь к мужчине? Лезешь, — принялся погано ухмыляться Скирто своей крысиной мордочкой, опустив руку. — И не работаешь, и твой никчемный брат не работает. Еще и голос какая-то сопля поднимает. На кого? Вы сегодня жрать не хотите? Мусор, что ты молчишь, я тебя сегодня не узнаю, ты решил теперь начать прятаться за юбкой или, наконец, прикусил свой поганый язык? Вот печаль!

— Все, все! — я, наконец, смог стереть с лица счастливую улыбку и без опасения поднял голову от песка, прекратив оглядывать ккрысеныша исподлобья. — Сейчас мы с сестрой умоемся, заново полевичок наполним и будем работать дальше.

— А я разрешал вам уходить? — поразился Скирто и расправив узкие плечи, задрал нос в небо, — Поглядите на него, люди, — картинно развел он руками, обращаясь к замершим на грядках мелкой ребятне и подросткам. — Я только сделал ему замечание, что он много отдыхает, как он решил вообще свалить проветриться к реке. Конечно, там сейчас прохладно!

— Хорошо, — я тоже развел руками. — Давай я отолью прямо на грядки.

— Ах, ты сучонок, — Скирто оскалил свои кривые желтоватые зубы, как никогда становясь похожим на свою кличку. — Самый умный, да? Иди, отливай и можешь не возвращаться назад. Будешь вечером пустую воду хлебать.

— Умный? Нет, — насмешливо покачал я головой, редко когда эта пронырливая сволочь так глупо подставляется, да и зря он руку поднял на мелкую. — Я самый сильный здесь. Я уйду, но останутся мои не политые девять рядов. И их польет, польет? — я начал водить пальцем по свидетелям нашей стычки, а потом ткнул в подходящего. — Следующий по возрасту после меня, Тукто!

— Скирто, сразу говорю, — тут же подал тот голос. — Иди в жопу! У меня и так уже руки отрываются. Девять рядов, это просто до хрена. Да даже ряд сверху мне нахрен не нужен. И ты, Леград, иди в жопу, со своим пальцем. Нехрен в меня тыкать.

— Нет желающих? Что же тебе делать? Ах, прости, прости, — замахал я руками. — Ведь самый сильный здесь не я. Ведь здесь есть ты, четыре звезды!

— Сука! — выдохнул взбешенный Скирто и шагнул ко мне.

— Ты просто сам польешь их и честно получишь мою пайку, да? — я одновременно с крысенышем отступил, утягивая за собой сестру, продолжать дальше я не буду, хотя на языке многое вертится, он и так уже на грани. Нужно знать меру.

— Отливай. Возвращайся. Поливай, — коротко выплюнул Скирто слова и, пнув песок так, чтобы он обсыпал нас с сестрой, повернулся ко мне спиной.