Андрей Красников - Папирус любви [СИ]

Стоило только посетителю выйти из шатра, как девушка обернулась к стоявшей рядом Марике:

– Я хочу, чтобы вы научили меня правилам этикета. Как разговаривать с другими аристократами, как просить прощения, как отказывать, как о чем-то спрашивать, как вообще должна вести себя фаворитка…

– Конечно, госпожа, – спокойно улыбнулась старушка. – Но будет лучше, если сначала вы умоетесь и позавтракаете.

– Э… ну да, верно…

Трапеза незаметно перешла в урок благородных манер. Затем началась долгая и нудная подготовка к новому свиданию. А уже ближе к вечеру изрядно уставшая от этой возни Катя устроила себе небольшой перекус, настроилась на очередной сеанс любви, после чего отправилась в гости к принцу.

Сегодня наследник престола оказался не в пример более нежным и заботливым – вместо длинного постельного марафона удивленная студентка получила бокал вина, сочное зеленое яблоко, а также длинный рассказ о преступлениях герцога Жруция.

– …к сожалению, настоящая война с этим предателем окажется чересчур затратной. Нам приходится охотиться на его соратников, блокировать торговые пути, подтачивать силы… понимаете?

– Да, ваше высочество, – осторожно кивнула девушка. – Но зачем вы рассказываете мне об этом?

– Поговорить захотелось. Впрочем, вы раздевайтесь, раздевайтесь…

К тому моменту, когда армия все же начала собираться в путь, Катя успела более-менее привыкнуть к новому статусу и вернуть себе душевное равновесие – принц, несмотря на пристрастие к извращенным видам секса, оказался довольно хорошим любовником, укус жука и специфические вина позволяли студентке в полной мере испытывать наслаждение от процесса, а мелкие подарки окончательно примиряли ее с жизнью содержанки.

«В конце концов, ничего страшного в этом нет. Куча девок ведь так делают. Чем я хуже, спрашивается? Конечно, до старости так не дотянешь, но это ведь только начало. Сначала – разговоры и секс, потом – выходы в свет и этот гребаный ошейник…»

– Марика, скажите, а ваши аристократы часто берут фавориток в жены? Такое вообще бывает?

– Конечно, госпожа. Барон Станикс женат на своей бывшей фаворитке, граф Аридо – тоже.

– Хорошо, хорошо…

Убедившись, что никаких юридических препятствий на пути к выбранной цели не существует, девушка с новыми силами взялась за изучение этикета. Еще через сутки ей пришло на ум, что большинство нормальных мужчин предпочитают видеть у себя своей постели не бодипозитивщиц, а фитоняшек – и в распорядке дня появились самые настоящие тренировки.

– Верно, госпожа, – с одобрением заметила Марика, впервые увидев, как студентка садится на шпагат. – Принцу Джорресу нужно давать самое лучшее.

– Стараюсь.

Давать ей на самом деле приходилось – регулярно и часто. Впрочем, эти усилия не пропадали впустую – сын короля явно простил свою пассию за былые проступки, никак не старался ее унизить, а в ночь перед отбытием в столицу и вовсе подарил золотое колечко с восхитительным темно-синим камнем.

– Морозный сапфир, госпожа, – сообщила дуэнья, когда вернувшаяся к себе в шатер Катя решила похвастаться украшением. – Очень редкий самоцвет. В холодное время у него внутри как будто рождаются снежинки. Зимой увидите.

– Даже так… а это что-то значит? Такой вот подарок?

– Ничего особенного, госпожа. Только то, что принцу нравится ваше тело.

– Ну и ладно…

Следующим утром лагерь преобразился – выглянувшая из своего жилища девушка увидела суетливо разбирающих палатки солдат, непонятно откуда взявшиеся телеги, волнующихся лошадей и прочие атрибуты собравшейся в дорогу армии. Суматоха неуклонно нарастала, но результаты тоже были видны – вереницы шатров стремительно редели, нагруженные скарбом повозки одна за другой исчезали вдали, а количество занятых делами воинов неуклонно сокращалось.

– Госпожа, нужно позавтракать, пока еще можно.

– Да-да…

Несмотря на тайные надежды Кати, им с дуэньей выделили самую обычную телегу, хоть и снабженную маленьким навесом, кое-как защищавшим пассажиров от пыли. Несколько солдат споро запихнули внутрь сложенный шатер, затем, отчаянно ругаясь, водрузили сверху кровать и остальную мебель, закрепили все это веревками, а потом быстро ретировались.

Повозка качнулась и двинулась куда-то вперед, лавируя между кучами навоза, все еще стоявшими на своих местах палатками и всевозможными средствами передвижения.

– Дурдом. Здесь всегда так?