Ярослав Васильев - Мир в огне

Выучены гвардейцы были хорошо. Поэтому хоть и не стали выстраиваться плотным строем, держались достаточно близко друг к другу. По их мнению, враг в ответ должен сомкнуться, постараться пробиться и сбежать — но гвардейцы ударят сбоку, заставят увязнуть внутри своего строя, попасть в окружение. Ведь легионеров всё равно больше… Ислуин поступил иначе. За несколько мгновений до удара он выстроил свой отряд так, чтобы Лейтис чуть отстала, а остальные мчались россыпью, захватив сразу всех гвардейцев. И не важно, что тогда они не смогут прийти друг другу на помощь. Главное — хоть ненадолго связать боем сразу всех врагов.

Вот закончилась плотная глина холмов, начался травяной луг…

— Кар-ра! — понёсся над землями Империи столетиями не звучавший клич идущих в атаку ханжаров. — Кара-таш!

Крик Ислуина подхватили остальные защитники.

— Вера и император! Кар-ра!

Враги схлестнулись во встречной сшибке! Мгновенно всё смешалось, со всех сторон понеслись ржание коней, рёв, крики, хруст и звон сталкивающегося металла. Магистр рубил, колол, снова рубил… А тем временем Лейтис порскнула испуганной птицей, обходя сцепившихся противников стороной, мчась всё дальше и дальше, прочь. Оставляя за спиной товарищей… Внезапно из свалки вслед за девушкой вырвались две фигуры и помчались вдогонку. Лейтис чуть придержала коня, выискивая место, где удобнее будет встретить преследователей. У неё ещё оставался заряженный арбалет, а с одним она как-нибудь справится… Когда всадников получилось рассмотреть, девушка радостно выдохнула и вдруг почувствовала, как перестало бешено колотится сердце: это были Ислуин и Дугал Морей. И следом тяжестью пришло понимание — остальные уже не придут…

В лагере, где расположились стоявшие на отдыхе полки Тринадцатого и Четырнадцатого легионов, к непонятным гостям отнеслись хоть и сдержанно, но хорошо. Дугалу сразу же позвали лекаря — в драке с гвардейцами он получил несколько нехороших ударов, и после этого в седле держался только силой воли да стараниями двух магов Жизни. Даже требовал его бросить, но Лейтис и Ислуин отказались. Вот только бешеная скачка вымотала организм окончательно, и когда они встретили первых часовых, разум невольно расслабился и сдался. Центурион Морей потерял сознание… А неизвестных гражданских пообещали отвести к легату или кому-то из старших офицеров «когда у командиров появится время». До этого разоружили и посадили отдыхать под охраной в тенёчке. Говорить же о своём послании незнакомым солдатам Ислуин и Лейтис не хотели.

Внезапно Лейтис увидела знакомое лицо.

— Сержант Дайви!

— Дана Лейтис? Что вы здесь делаете?

Сержант, получив разрешение часовых, подошёл, и Лейтис торопливо начала говорить.

— Сержант Дайви. Срочно передайте легату или кому-то из старших офицеров. В столице мятеж. Сохранившие верность императору отступают по Арнистонскому тракту, но им срочно нужна помощь…

Забывшись, второпях девушка не понизила голос, и её слова услышал не только Дайви, но и часовые рядом… И словно по мановению волшебной палочки люди затихли, замерли в той позе, в какой их застало страшное известие. Накатила давящая, душная тишина, в которой без слов прозвучали слова: «И пойдёт брат на брата»…

Передовой отряд конницы возглавил Ислуин, и мчались всадники так быстро, как могли. Они успели! Из-за большого количества раненых, женщин и детей, которые ехали на телегах и возках, беглецы вынужденно отступали напрямую по тракту. За эти дни на караван налетали несколько раз, но всегда удавалось отбиться, составив телеги и возы в круг. Теперь их нагнал большой отряд, поэтому командовавший бегством легат Тевиш решил укрыться в небольшой, дома на четыре, деревеньке. Завалить телегами заборы, превратить деревню хоть в какое-то подобие крепости. Чистые братья и гвардейцы как раз готовились к штурму, когда на дороге показались передовые части Тринадцатого легиона.

Командир мятежников здраво рассудил, что рисковать попасть в клещи не стоит — ведь за конницей наверняка идёт пехота. Приказал трубить отступление. Не стал его преследовать и Ислуин: доставить беженцев в безопасное место для него было важнее. Лица людей, с первой ночи мятежа беспрерывно дравшихся за свою жизнь, посветлели. Легионерам кричали ура, а суровые мужики, краснея от такой встречи, смущённо помогали женщинам и детям устроиться в телегах поудобнее. Оставшийся путь до лагеря пролетел быстро и даже весело. Настроение у всех было, словно они выбрались на затянувшийся пикник на свежем воздухе.