Тим Пратт - Диета из отбросов

— Не знаю, — промямлил Грейдон, вспомнив о бардаке в доме, обо всех вещах Олтона в свободной спальне, а также думая о том, как тяжело будет всю ночь спать в одном доме с Ребекой, не имея возможности коснуться её: секса у него не было со времён неудачной случайной связи на одну ночь, ещё в колледже, в Нью-Йорке.

Ребека знала это, и должна была знать о том, что у него по-прежнему сохранились к ней чувства; он не делал из этого особого секрета. Но сказанное звучало так, словно отношения между ней и Лорри не ладились, а Ребека и Грейдон когда-то, в туманной древности до колледжа, были любовниками, а потому…

Ребека фыркнула:

— Да ладно. Можно подумать, ты шибко занят? У тебя куча других дел?

Грейдон не ответил, не позволив никакому выражению коснуться своего лица.

— Ох, эй, прости меня, Грей, — извинилась Ребека, протянув свою руку через стол, чтобы коснуться его руки. — Я ничего этим не хотела сказать, ты приводишь мысли в порядок, думаешь, чем хочешь заниматься дальше, и это прекрасно.

Грейдон кивнул, но подумал, что Ребека не верит в сказанное: для неё жизнь — это и была работа, быть активной, двигаться вперёд. На месте Грейдона она не стала бы топтаться на месте. Чёрт возьми, она бы изначально никогда не позволила себе оказаться на месте Грейдона, пропуская лекции, избегая кураторов, и, наконец, получить «предложение продолжить аспирантуру в другом месте», как это случилось с ним. Ребека терпеть не могла жалеть себя.

— Конечно, — согласился он. — На следующей пятнице?

Лосось не слишком похож на сома. Лососи красивы — конечно, насколько рыбы могут быть красивы — с серебряными чешуйками и изящными телами. Сомы уродливы, усаты, цвета грязи, медленны. Лососи мудрее прочих рыб, мудрее многих людей, мудрее некоторых медведей. Сомы же не мудры, зато они коварны. Говорят, лосось питается лесными орехами. Сом питается дерьмом, отбросами и дохлятиной. Лососи терпеливы как боги, спеша лишь на нерест. Сомы терпеливы как смерть, спеша лишь на кормёжку. Плоть лосося на вкус восхитительна. Плоть сома на вкус пресна, как дождевая вода. Лосось иногда исполняет желания — когда подобное поведение кажется мудрым. Сом тоже может исполнять желания — но иные желания, по иным причинам.

Лосось знает больше, чем сом, но сом помнит всё.

В этот уик-энд Грейдон изучал, как поймать гигантского сома. Согласно книгам и веб-сайтам, к которым он обращался, это было на удивление несложно, по крайней мере в теории, однако определение «гигантский» относилось, похоже, к особям в тридцать-сорок фунтов, что, как он думал, для Говноеда было маловато. Он поискал ещё, и обнаружил, что самого крупного сома, когда-либо пойманного в Штатах, вытащили из пруда в Теннесси, и весил он 111 фунтов. Грейдон понятия не имел, насколько велик был Говноед, но подозревал, что крупнее этого. Побившая рекорд рыба была выловлена с помощью снасти для глубоководной морской рыбалки, однако всего одно путешествие в магазин спорттоваров показало Грейдону, что он, с его утекавшими остатками студенческого займа, подобной экипировки себе позволить не может.

Кроме того, Грейдона едва ли можно было назвать экспертом по сомам, так что, возможно, он переоценил размер Говноеда. Начиная с понедельника, он попробовал рекомендованные подходы по поимке гигантского сома с суши, установив несколько удилищ с лесками на берегу, с крючками на разной глубине. Он попробовал разные наживки, от мелкой рыбёшки до тухлых курицы и говядины. Ничего из этого не сработало, и наживка возвращалась мокрая, но нетронутая, и не было никаких следов большой рыбы, даже ряби на воде.

Грейдон не поймал ничего , словно в пруду вообще не было другой рыбы, что, как он полагал, было вполне возможно. Всю её мог сожрать Говноед. К среде Грейдон плюнул на то, чтобы поймать монстра, усилия уже наскучили ему и разочаровали его. Казалось самонадеянностью полагать, что он сумеет поймать такого монстра, ещё один пример того, как его желания превысили его возможности.

В четверг он сидел на берегу, уставившись в небо; удочка его мёртвого брата воткнута в ил, леска скрыта в воде. Сейчас удочка была практически формальностью, лишь реквизитом, декорацией. Она объясняла, почему он сидит у воды, в тени, слушая, как колышутся на ветру склонившиеся ветви ивы.

Удилище упало в воду. Поплавок погрузился: неужто Говноед заглотил крючок и затянул удочку? Разбрызгивая воду, Грейдон по колени зашёл в пруд, догоняя удочку, уже уплывавшую прочь.