Себастьян Кастелл - Механическая птица

Она сунула руку в карман фартука и достала хрупкий стеклянный флакон, наполовину заполненный зеленой жидкостью. Глаза Алтариста сузились, и он поспешно вынул пальцы изо рта. Зеленая жидкость исчезла, полностью смешавшись с кровью. Алтарист упал на колени. Крессия вскрикнула и подбежала к отцу.

— Мама, что ты наделала?!

— Я умерла бы, чтобы это предотвратить, — будь у меня выбор, — сказала Джануча.

Она встала на колени рядом с мужем.

— Теперь ты понимаешь, моя любовь? Даже нечто настолько вот маленькое может принести смерть, если окажется в руках дураков.

Алтарист закашлялся. На его губах выступила зеленая пена. Джануча обняла его и заплакала.

— И вот так чудеса обращаются мерзостями…

Он умер, должно быть, через несколько минут — не более. И, кажется, не очень сильно мучился, по крайней мере физически. И он отошел, лежа в объятиях жены и дочери. Однако, когда свет погас в его глазах, я увидел глубокую всепоглощающую печаль. И возненавидел себя за то, что еще недавно сам мечтал убить его. И я еще больше возненавидел мир, в котором жил.

Я долго стоял и ждал. Джануча поговорила с дочерью. Они спорили, плакали и, наконец, обнялись. Потом Крессия повернулась и ушла, лишь на миг задержавшись, чтобы махнуть мне рукой. Джануча смотрела ей вслед.

— Из всех чудес, которые я видела, ни одно не ставит меня в тупик сильнее, чем собственная дочь.

— Куда она поедет? — спросил я.

— В гавани ждет корабль. Он отвезет ее за море, в земли, еще не охваченные безумием, которое творится на нашем континенте. Крессия всегда хотела стать исследователем. Она отправится туда, где ее не достанет тайная полиция.

— Они не прекратят ее разыскивать, — сказал я. — Лорды-торговцы, тайная полиция — они слишком сильно в это вложились и слишком многим рисковали. Они сделают все, чтобы заставить тебя воспроизвести эксперимент. И если ты будешь терпеть неудачи, в конце концов они найдут кого-то другого.

Джануча подошла ко мне.

— Ты умный молодой человек, кастрадази Келлен те джен-теп, но мир полон умных молодых людей. — Она указала на выход из амфитеатра. — Моя страна полна умных людей…

— Но ты не просто умна, я так понимаю?

Джануча устало улыбнулась.

— Надеюсь, не покажусь нескромной, если скажу, что тут Алтарист был прав. Он не уставал повторять, что такой ум появляется раз в поколение, если не реже.

— Да, но ведь Алтарист мог сделать то же, что и ты. И ты сама беспокоилась, что он найдет ответ на загадку и…

— Я прошла тысячу шагов вверх по горе сложности, чтобы раскрыть секреты сплавов. Стоя там, на самой вершине, в одном шаге от ответа, Алтарист смог сделать последний рывок.

Она опустилась на колени и подобрала один из чертежей, которые ее муж разбросал по полу.

— Но без моей работы… Он мог бы прожить тысячу лет и никогда не найти ответа.

Она снова бросила чертеж на пол и вытащила из кармана еще один флакон. Полила из него все чертежи. Через несколько секунд они растворились.

Прилетела механическая птица и приземлилась на плечо Джанучи.

— Ты должен вернуться в мой дом и использовать свое заклинание со взрывом, чтобы уничтожить мою мастерскую. Не должно остаться никаких следов моих экспериментов, чтобы никто даже не пытался их повторить.

Она протянула руку и погладила металлические перья птицы.

— И еще, хочу попросить… Не мог бы ты… Я не сумею себя заставить уничтожить ее.

— Я сделаю все, что нужно, — сказал я, хотя мне была ненавистна мысль о том, чтобы отнять жизнь даже у такого маленького существа. И, думаю, так и должно быть.

Джануча взяла меня за руку.

— Прощай, мальчик. Не оставляй следов в мастерской. И прости, что из-за меня ты нажил себе новых врагов.

— Я привык наживать врагов, — сказал я, но, казалось, Джануча меня уже не слушала.

Она тихо свистнула, и птица вонзила коготки в ее кожу.

— Лети, — негромко сказала она, и птица, поднявшись, закружилась над сценой.

Джануча легла на пол, неотрывно наблюдая за своим созданием и улыбаясь, пока ее глаза не закрылись навсегда.

Я взял Рейчиса и спустился по лестнице туда, куда один из охранников кинул мой рюкзак. А потом повесил его через плечо и осторожно положил внутрь белкокота.

И лишь теперь понял, что в амфитеатре я не один.

Мой враг стоял напротив меня, рядом с останками механического дракона. Красный шелк его одежд переливался в свете звезд в небе над нами. Это выглядело странно красиво.