Наталья Резанова - Криптия [litres]

Но Шуас и не пытался. Он вытаращил оплывшие глаза и недоуменно спросил:

– Да вы что, дурной травы обкурились, как степняки? Какой из меня убийца?

И верно – на убийцу, да еще столь кровожадного, Шуас был мало похож. Нет, конечно, преступники способны укрыться под любым обличием, но… рыхлый, одутловатый купец, казалось, не обладал достаточной силой, чтоб куренка разделать, не то что человека. Да еще мирно спать после этого.

Собравшиеся это сообразили почти сразу же. Варинхарий заметил это и был раздосадован. Он даже не знал – чем больше: тем, что расследование, казавшееся законченным, может снова зайти в тупик или что он окажется дураком в глазах всех обитателей гостиницы.

Как решающий довод он швырнул перед Шуасом свою находку. Но на купца она не произвела такого впечатления, как на прочих.

– А это еще что? – вяло спросил он без особого интереса.

– Как будто ты не знаешь, негодяй! – Варинхарию самому было неловко из-за того, что употреблял столь пафосные выражения, но по-иному не получалось. – Это твоя одежда, в крови несчастного Бохру!

– А… одежда… я ее вечером свиным жиром заляпал, вот и бросил перед дверью, чтоб поутру постирать отдать. Я ж не знал, что у Азата в каморке целый табун пастись будет. Мало ли кто ее там пригреб. Я-то не спохватился утром – думал, что одежда уже в стирке, а после не до того было.

– Но, хозяин… – полупридушенно просипел Азат. Эрке, что бы он там ни думал о виновности купца и его слуги, хватки не ослабил. – Ну, мы это… ну да, гости зашли, развлеклись… так вы ж не запрещали…

Торк внезапно опустил руку, огляделся. Он вдруг сообразил, что из поборника правосудия превратился в подозреваемого.

– Чего пялитесь? – рявкнул он. – Он сам нас зазвал, Азат этот, с девкой побаловаться. И не один я там был, твой холуй, рыжий, тоже не отказался… И верно, кто угодно барахло мог спереть, пока другие заняты были.

– Вот видите, господа… – утомленно заметил Шуас. – Да не стоит, пожалуй, и слуг бранить за распутство – они все подтвердят, что я за ночь своей комнаты не покидал.

Воцарилось мрачное молчание. Дуча, стоявшая у лестницы, косила на хозяйку – ожидала указаний. Но та помалкивала. И так уже, чувствовала она, подставила Варинхария, и опять убийцу не нашли, и все сначала… о, все боги и демоны, как же я устала от этой паршивой жизни…

Интендант собирался опять сказать, что слишком занятые плотскими утехами, слуги, скорее всего, не могли заметить, выходил Шуас или нет… но это вряд ли сейчас прозвучало бы как довод. Гордиан насупился, Торк отводил взгляд, Азат ради спасения собственной шкуры подтвердит невиновность своего хозяина, и только бельмастый, нагло ухмыляясь, не ослабляет хватки.

Проклятье, неужели именно он и его димнийский господин все это подстроили… а ведь Гаттала с самого начала подозревал их вину, да угодил в простейшую ловушку.

Покуда Варинхарий раздумывал, как ему выкрутиться из идиотского положения, куда он сам себя загнал, раздался голос человека, о котором за последние часы все забыли. А уж он ли не был мастером поговорить.

– Одежку скрали, говоришь, добрый господин?

Сказитель, дремавший в зале у стеночки, воспрял, незамеченный, и подошел к лестнице, встав рядом с Дучей.

– Ну, украли. – В голосе Шуаса послышалось едва различимое раздражение.

– Так ты ночью шлялся, потому что покражу искал?

– Ты что, спятил, слепошарый?

– Я-то думал, мне это приснилось все, оттого и молчал – мало ли, засмеют.

– Что ты видел, старик, говори! – приказал Варинхарий.

– Мне добрая хозяйка в доме ночевать позволила, не на конюшне. Комнатенки, ясно, не выделила, денег у меня нет, а так, к кухне поближе, но мне больше и не надо, главное, тепло и под крышей…

– Не тяни, старый проходимец!

На «проходимца» сказитель не обиделся, тем более что это была правда – в буквальном смысле.

– Вот проснулся я посередь ночи, старый ведь, кости ломит, и смотрю – он от черного хода, от двора то есть, к лестнице идет. Я и решил – снится, мол, кто же сейчас нагишом расхаживать-то будет, холодно же, а он как есть, в чем матушка родила, пузатый, аж жиры трясутся, да еще и мокрый… повернулся я на другой бок и снова задремал.

Это был настоящий праздник. Торжество справедливости. Конечно, Варинхарий собирался вытрясти из старика что-нибудь пользительное, но такой удачи даже он не ожидал. Полновесное свидетельство!

Впрочем, Шуас так не считал.

– Добрые люди, кого вы слушаете! Он же не видит ни черта, да и сам же сказал, что ему все спьяну привиделось, а теперь этот сонный бред он клеветой на честного человека рушит.