Михаил Логинов - Забытый край [СИ]

И он попробовал. Ходил рядом с водой, и, неловко себя, ощущая, обращался к обитателям пруда. Время шло, но никто не откликался. И чем больше он ходил, чем дольше кликал жителей воды, тем неприятнее, ужасно неловко себя чувствовал.

И кончилось это всё тем, что в сердцах махнув рукой, едва не повернул домой. Но, глянув на сеть и стоявшее рядом ведро, подумал: «Я что, зря сюда шёл?» Стянув с себя свитер, оставшись в рубашке и грязных брюках, взял сеть и полез в воду. Вся эта ситуация так его задела, что он, не зная, и даже не догадываясь, как нужно ставить сеть, полез в воду.

«Там разберусь, — сказал себе, — не велика задача!»

Он ошибся. В очередной раз. Переоценил свои силы, понадеялся, что: «Там, как-нибудь разберусь! — и это стоило ему невероятных усилий. Он возился в холодной воде, а всё никак не мог понять, — почему она не распутывается?»

Ему представлялось, что в воде она сама собой распутается и ляжет, как нужно. Но, желание осталось простым желанием, — пришлось выбраться на берег и заняться делом, от которого Стенсер тихо закипал злостью.

Не раз порывался бросить, откинуть в сторону сеть, как и хотел старик, да идти домой. «Может, ещё успею что-то полезное сделать?» — и всё же распутывал, не отрываясь.

Несколько раз, совсем уж прогневавшись, хватал несколько ячеек, желая их разорвать. А плетение, в самом деле, было хрупким — слишком долго сеть лежала в сырости. И, заслышав, как лопалось плетение, Стенсер почувствовал, что поступает не правильно, и вновь принялся осторожно распутывать.

Время шло к полудню. Он изнывал от жажды и жары, но сеть рядом лежала распутанной. Довольный самим собой, своей работой, и возможностью забраться в воду, он улыбался. А ведь совсем недавно он испытывал к этой холодной воде ненависть. «Дурак! — говорил он себе, идя к воде, — не ценишь такой благодати!»

Но и с расстановкой сети возникли сложности. Слишком много водорослей, слишком высоко выросли. И Стенсер, желая, чтобы всё было наилучшим образом, забрался по шею в воду, зайдя чуть ли не на середину пруда.

«Неужели всё именно так нужно было делать?» — удивлялся Стенсер, видя, как там, где он оставлял сеть, всплывали деревяшки. — «Они ведь не просто так здесь? Они, наверное, нужны? Или я опять оплошал?»

Надеясь на лучшее, продолжая расставлять сеть, шагал в сторону. В какой-то момент нога скользнула по дну и, Стенсер ушёл с головой под воду. Он смотрел вверх, на поверхность воды и видел, как она переливалась солнечными бликами. Он видел синеву почти безоблачного неба. И свет, проникая в толщу воды, непостоянными лучами касался его глаз.

Стенсер чувствовал, как его что-то сильно, старательно утягивало вниз, куда-то вниз, а он даже не мог пошевелиться. Боль, жгучая, властная, сводящая с ума, ухватила вначале ногу, а после прокатилась лавиной по всему телу, лишая всяких сил сопротивляться.

Он только и смог, что закричать, выпуская те немногие крохи воздуха, которые у него были. Он вдыхал мутноватую воду, испытывая страшные муки и, только видел то удивительное, притягательное солнечное сияние в воде. И даже не понимал, что вот-вот умрёт. Только смотрел вверх, и чувствовал невероятно мучительную боль.

В тот момент, когда глаза теряли свои силы, когда свет начинал меркнуть, Стенсер увидел, как что-то крупное проплыло над ним, как устремилось к нему. Он явственно увидел огромный рыбий хвост.

Поздний вечер. Солнце наполовину скрылось за далёким лесом. Небо окрасилось предзакатными цветами, а по земле тянуло холодом. Стенсер, ещё не открыв глаза, услышал шум встревоженных высоких трав.

Он глядел вверх, на тёмно-рыжие облака. Глядел тупо, ничего не понимая. Мысли перепутались и Стенсер не мог понять, где находиться. Движения давались с трудом. Приподнявшись, сел, и стал оглядываться кругом. И где-то с минуту смотря на пруд, он испытал озарение, — вспомнил о случившеся.

«Ну и присниться же!» — подумал он, улыбнувшись.

В его уме ожили воспоминания. Ярчайший образ недавно случившихся событий, и безуспешной борьбы. Стенсер ухмыльнулся, думая, что подобное случиться попросту не могло, и прибавлял: «Да и случись такое, разве оказался бы я на берегу?»

Не сразу он заметил прилипшую к ноге водоросль. Она уж совсем высохла. Стенсер, подумав: «А вот тебя мне не надо!» протянул руку и, быстрым движением, сорвал крепкую, шипастую водоросль.

Боль оказалась столь яркой и не замутнённой, что мужчина, проклиная всё на свете, изогнулся, а после вовсе катался по земле.